Елена Шторм
Мой лучший враг
Академия Магии –
предоставлен правообладателем
http://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=63754136&lfrom=166013508«Елена Шторм Мой лучший враг»:
ISBN 978 5 04 110454 2
Аннотация
Иден Рейм – высокомерный аристократ и невыносимый наглец. Худший из студентов элитной академии, где я учусь по ошибке. Тот, кто доставал меня четыре года, моя вечная головная боль, мой враг. Но в надежде спасти разбитое сердце я заключила с ним сделку. Мне нужно лишь ненадолго притвориться его избранницей, чтобы попасть на лучший факультет и вернуть парня, которого я действительно люблю.
А потом мы с Реймом забудем друг друга как страшный сон. Только что делать, если наша вражда окажется вовсе не такой однозначной, как я всегда считала?
Елена Шторм
Мой лучший враг
Серия «Академия Магии»
Разработка серийного оформления В. Матвеевой
Иллюстрация на переплете Е. Совы
© Шторм Е., 2021
© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2021
* * *
Глава 1
– Твой заказ, детка. Драконий пунш и гренки с базиликом. Может, хочешь чего нибудь еще?
Мускулистый официант, голый по пояс и сверкающий накачанным торсом, смотрит на меня почти с тревогой. Взгляд его явно пытается соотнести хрупкую девушку в моем лице и кружку бурлящей зеленой жижи, которую он передо мной поставил. У парня смуглая кожа, раскосые глаза и из одежды – лишь штаны в восточном стиле с золотистой каймой.
– Нет, спасибо, – отвечаю я, стараясь, чтобы голос звучал бодро. – Все отлично.
Бар «У дракона на рогах» кипит и бурлит. Зал забит почти до отказа. За соседними столами шумят компании, но я ни на кого не смотрю – и никто не обращает внимания на одинокую студентку.
– Уверена? – Только официант продолжает с сомнением рассматривать пунш.
Отделываюсь от него еще парой фраз. Обычно я не хожу сюда. Обычно я вовсе не отправляюсь прямиком из академии в одно из самых злачных мест Пиарта, не сажусь одиноко за стол и не собираюсь влить в свое девичье тельце хоть что нибудь крепче морковного сока или разбавленного пива на худой конец.
Но сегодня – особый день.
Сегодня мои мечты об идеальном парне, о светлом будущем и о наличии в мире такой штуки, как любовь, разбились вместе с моим сердцем вдребезги.
Мучительная, горькая и нелепая сцена еще стоит перед глазами. Я выхожу из кабинета профессора Луграса, у которого решила взять тему для реферата в последний день летних каникул. Иду в общий холл – туда, где вывесили расписание на предпоследний семестр. Но раньше расписания мой взгляд выхватывает зрелище получше. Альнар Тео. Мой друг и, возможно, единственный нормальный парень Первой Академии стоит в коридоре, убирая какие то бумаги в наплечную сумку. Невольно любуюсь им: как всегда белая рубашка навыпуск, слегка взъерошенные ореховые волосы, широкие плечи, крепкие руки. Удивительно даже, что рядом не вьется кто нибудь из его поклонниц.
– Альнар! – улыбаюсь я, подходя ближе. – Не знала, что ты тут. Тоже пришел узнать расписание?
Его сосредоточенный взгляд теплеет, когда он поднимает голову, и лицо озаряет улыбка.
– Келли, привет.
Мягкая, нежная линия губ. Сколько раз эта улыбка освещала мои утренние часы? Когда мы здоровались в коридоре за десять минут до начала занятий. Когда обсуждали задания по огненной стихии, помогали друг другу и строили планы по учебе. Когда я приносила ему конспекты и напоминала о неожиданных перестановках по воле наших профессоров – а он в ответ нес мою сумку. Когда мы вместе обедали, шутили и болтали обо всем подряд.
Моя лучшая подруга считает, что рядом с Алом я глупею, – но мне все равно. В Первой Академии огромная беда с приятной молодежью обоих полов. Учиться в элитном заведении, полном отпрысков знатных семей, девчонке без благородной крови – прямо скажем, весело. Но Альнар не такой, как большинство местных задавал. Добрый. Чуткий. Я не раз думала, что, не встреть я его в первые дни обучения, жизнь здесь была бы гораздо печальнее.
Чего скрывать, я по уши влюблена в него последние два года. А может, и дольше.
Только сейчас его улыбка слегка рассеянная, и он стреляет странным взглядом в группку девчонок, когда мы идем смотреть расписание вместе.
Рядом со стендом собралось много народу: парни и девицы со всех курсов, хотя девиц больше. Группу, которую приметил Альнар, я знаю. Аквамариновый факультет. Глория Санди, холеная брюнетка с идеальной фигурой, хищно смеется над какой то шуткой. Отпущенной ее подругами в адрес другой студентки – даже если бы я не слышала обрывки разговора, могла бы догадаться. Замечаю привычно ярко накрашенные губы Глории, темный маникюр и недобрые глаза. Последние тоже следят за Альнаром.
Чего она от него хочет? Глория, прямо скажем, неприятная штучка. Истинная аристократка с бледной кожей, безупречная внешне и жестокая. А еще она принадлежит к компашке, одна мысль о которой вызывает головную боль.
Я отвлекаюсь, старательно изучаю расписание, когда рядом раздается новый голос:
– О, смотри, и список парников вывесили! – возбужденно шепчет одна второкурсница другой.
Парный факультет – это своеобразная гордость академии. Особый курс, который формируют из стихийников разных мастей. Особенность в том, что берут туда только состоявшиеся пары: студентов и студенток, связавших себя узами в храме Стихий.
Нас всех, стихийников, обучают чему то полезному для общества. Кто то после выпуска пойдет ковать волшебные металлы в истинном огне, другие – перегонять тучи, чтобы те поливали поля и не размывали лишний раз дороги. Управлять волнами и движением судов, разбивать сады и питать землю – все это важно, но многие из нас хотят стать защитниками. Следить за порядком в городе, отпугивать разных лесных духов и диких монстров – вот поистине интересная работа.
У меня мощный дар огня, и я хочу попасть в ряды магической стражи не меньше разных испорченных аристократов. Но лучшие защитники все же получаются из пар.
Два стихийника, работающих вместе, связанных клятвой и особой силой, – это настоящее золото Валлоры. Попасть на Парный факультет невероятно престижно. Но и требует жертв: ведь это выбор на всю жизнь. Через три месяца обучения парники подтверждают свою связь, она становится больше похожа на помолвку, а после – и на узы брака, который считается крепче обычного. Разбегаются такие пары крайне редко, даже если охладевают друг к другу.
По крайней мере, если дело дошло до свадьбы.
В начале обучения подобный выбор казался мне глупостью. Я фыркала, когда остальные первокурсницы с горящими глазами обсуждали список парников. Потом узнала о привилегиях – и немного переосмыслила взгляды. Потом влюбилась в Альнара. Но даже если я позволяла себе мысли о лучшем факультете, старалась ими не увлекаться. Ал туда не собирался, а ни с кем другим из академии я не представляю себя рядом.
Тем не менее фыркать я перестала и сейчас тоже изучаю недлинный список.
– Всего двадцать фамилий, – оцениваю быстро, ухмыляясь Альнару. – Смотри, Нейл и Талия здесь. И…
А потом мой взгляд застывает, губы застывают и вся я застываю.
Хочется потереть глаза, потому что зрение меня явно подводит.
Я смотрю на два имени рядом: Альнар Тео. И Глория Санди.
В этот же момент, как по мановению злого иллюзиониста, Глория отлипает от своих подруг и идет к нам. Миг – и ее руки обвивают локоть Альнара. Темные волосы блестящей волной укрывают его плечо.
– Успел соскучиться? – скалится она.
Мой идеал, парень моей мечты снова улыбается. Только теперь неловко – редкость, он почти никогда так не выглядит. Я поворачиваюсь к нему всем телом и чувствую эту неловкость, сумасшедшую и странную глупость, повисшую между нами в воздухе. Широкие плечи Альнара напряжены. Карие глаза блестят.
– Келли, я не успел сказать, – произносит он. – Мы с Глорией теперь пара.
Глория сужает глаза – и в темноте под ее ресницами блестит откровенное торжество. Они рядом, и Ал в ответ на ее притязания слегка приобнимает ее за талию. Смотрит на нас обеих, хотя мне кажется, что больше все таки на меня.
– Вы двое? То есть… – мой голос слегка дрожит, и я удивлена, как не срывается. Реакция тоже для меня ненормальная. Обычно, если Глория рядом, я в полной боевой готовности, потому что за четыре года мы успели и обменяться сотней оскорблений, и даже подраться. Но сейчас все совсем иначе.
Меня словно макнули головой в прорубь. Даже огонь в крови молчит.
– Мы не хотели никому говорить заранее, но прошли ритуал неделю назад, – продолжает Альнар, отводя взгляд. – Поздравишь нас?
Я просто стою, и в голове оформляется мысль: я многое повидала в этом месте. Но такой дурой, кажется, себя еще не чувствовала.
Не помню, поздравила ли я их или просто кивнула. Помню, что быстро ушла куда то и не понимала, куда меня несут ноги, что происходит, что делать. В груди все рушилось, мысли разлетелись – и вот теперь я здесь, в баре, пытаюсь привести себя в чувства дозой самого крепкого пойла, которое подают в вечерние часы.
Альнар и Глория Санди.
Не могу понять, как это произошло. Месяц назад, когда мы уходили на летние каникулы, между ними ничего не было. Или казалось, что ничего нет? Глория позволяла себе максимум легкий флирт, который у нее с большинством парней с четвертого и пятого курсов. Мне казалось, она вообще неравнодушна к другому.
Я думала, что Альнар ее терпеть не может, что он совершенно точно был серьезен, когда рассуждал, что выбор на всю жизнь в нашем возрасте – слишком глупый риск.
Но что я знала о глупости?
В общем, сегодня особый день.
Мрачно смотрю в кружку, где продолжает возмущенно шипеть зелень, жмурюсь и делаю первый глоток. Горло обдирает, будто я отпила жидкого огня и закусила морским ежом, меня всю передергивает.
Поможет ли?
Через секунду понимаю, что нет: отодвигаю кружку и просто закрываю лицо руками, давя приступы боли, ревности и постепенно накатывающей гадкой тоски.
Я точно не буду плакать. Я не из тех, кто льет слезы по парням, да и жалеть себя давно отвыкла. Говорят, что я слишком вспыльчивая и меня лучше не злить лишний раз. Но я же два года любила его! Два года мы улыбались друг другу, занимались вместе, гуляли вместе, и я лелеяла мечту, что, если Альнар не выведет знаки внимания на новый уровень, в этом году я хотя бы сама ему во всем признаюсь.
Но оказалось, что мое признание ему не нужно.
Я чувствую себя преданной. Чувствую, будто меня ударили в живот и вывернули наизнанку.
Готова послать все к огненным бесам и опустошить кружку в два глотка, когда слышу голос над ухом:
– Ноющая Лудар? Вот уж зрелище, которого я всегда ждал.
Дергаюсь как укушенная.
Когда тебе плохо – ты зачастую никого не хочешь видеть. Ни посторонних зевак, ни подруг, ни даже родных, которые будут утешать и делиться мудростью вроде «все это пройдет».
Но есть такие люди, которых в плохие моменты не хочешь видеть особенно.
Один из таких людей ровно сейчас отодвигает стул и вальяжно плюхается на место передо мной.
Нет, я не знаю, может, плюхается – плохое слово. То, с каким высокомерно ленивым видом Иден Рейм умудряется делать самые заурядные вещи, всегда меня поражало. Я смотрю на высокого брюнета так, словно еще надеюсь, что он исчезнет.
Мой сокурсник с Аквамаринового факультета. Мой ночной кошмар. Мой враг.
У него прямые волосы, которые почти падают на глаза, надменная улыбка и островатые, чуть длиннее обычного клыки, которые выдают в нем принадлежность к высокому роду, берущему корни, как говорят, от одного из древних воздушных демонов. Наглые голубые глаза с черным ободком косятся на жижу в моей кружке, и губы изгибаются.
– Серьезно? Ты собираешься это пить?
Я могла бы многое рассказать о наших взаимоотношениях с Реймом. Я могла бы начать с того, что в Первой Академии действительно много стервозных девиц и испорченных сынков влиятельных лордов. Они мнят себя пупами мира, привыкли к безнаказанности и очень плохо относятся ко всем, кто, по их мнению, попал сюда случайно.
К таким, как я.
Справедливости ради, если в мире и есть вещь, которой я стыжусь, – то это точно не семья. Моя бабушка – потрясающе добрая и достойная женщина. Мама с отцом были талантливыми огненными стихийниками, нежной и красивой парой, если верить воспоминаниям и магическим слепкам. Они блистали на службе, многого добились. Но когда мне было десять, их жизни унес взрыв в лаборатории. Трагедия. Кошмарная случайность. Сам король Валлоры выразил соболезнования моей оставшейся семье и предложил нам с младшей сестрой места в элитной академии, когда подрастем.
Так я и оказалась там, где не должна была. Наивная девчонка Келли Лудар, после смерти родителей потерявшаяся в этом мире, уж точно не знала, чего ждать от роскошного здания и столь же красивых людей внутри. Увы, мне быстро объяснили: даже слово короля мало значит для золотых детей, для которых я – безродная выскочка. А уж мои успехи в обычной школе для них вовсе пустой звук.
На место мне стали указывать в первые же дни. Парни и девицы, которые ценят только богатство и статус, – мне приходилось по крупицам выгрызать уважение и отвоевывать право хотя бы жить относительно спокойно среди них.
И во всей этой войне придурок передо мной занимал особое место.
– Не твое дело, Рейм, – огрызаюсь я.
– Дай угадаю. – Враг подается вперед, и от того, как он мной заинтересован, у меня сжимаются руки. Что он тут забыл? – Узнала, что Тео тебя отшил, и оплакиваешь свое бедное во всех смыслах сердечко.
Болезненный удар.
То, что он догадывается о моих чувствах к Альнару, – увы, не новость. Иногда мне кажется, что он знает слишком много обо всех вокруг. И обо мне особенно.
Рейм не дает мне житья уже четыре года, с самого дня нашей первой встречи. Я тогда спешила на занятия и случайно задела его сумкой. Ну как задела? В руках у меня был проект по водным урокам для первого курса – прозрачная сфера с фиолетовой водой Извечного моря, которую я с трудом добыла, чем и очень гордилась. Я была слишком поглощена тем, чтобы донести ее до профессора Экстера невредимой, и не оценила размеры группы парней, которые встали прямо посреди коридора.
Я просто задела его сумкой – с этого все началось.
Я тогда покачнулась и, конечно, пробормотала извинения. Но вместо того, чтобы все понять и уступить дорогу, меня схватили за плечо.
– Глаза раскрыть забыла? – Высокий черноволосый парень окатил меня холодным взглядом. – Куда торопишься, неумеха?
Я тогда всего месяц проучилась в академии, но уже слышала о нем. Даже среди знати он был своего рода знаменитостью. По нему вздыхали девчонки, перед ним заискивали другие парни.
– Прости, – нахмурилась я. – Но я же с проектом.
Его яркие голубые глаза немного сузились. Кто то за моей спиной усмехнулся:
– А может, это способ познакомиться?
– Тогда очень идиотский, – скривился нахал передо мной. – Во первых, ты с Гранатового факультета, на котором учатся одни тронутые огневики. Во вторых, растрепанные волосы и чернила на пальцах не в моем вкусе. Как и простушки.
Я почувствовала, как краска заливает лицо. А потом его дружки засмеялись, и кто то меня толкнул.
Я почти уверена, что толкнул. Я почти уверена, что это их вина. Удар получился обидным и внезапным, и я потеряла концентрацию. Помню, что пошатнулась, сосредоточенная магия в руках дрогнула, и в следующие секунды все содержимое водной сферы оказалось на мне и придурке передо мной – на нас с Реймом.
Помню, как фиолетовая вода стекала по его удивленному лицу, капала с острого подбородка, насквозь пропитала светлую рубашку и пиджак с серебристой отделкой, который стоил наверняка больше моей полугодичной стипендии.
Помню, что думала о цене пиджака и стипендии особенно долго.
– Я слышал, что огневики криворукие, – выдохнул он почти пораженно. – Но не думал, что настолько. Тебе конец.
Я, кажется, пыталась оправдаться – потому что еще была зелена и верила в добро людей, даже испорченных богатеньких сынков. Что могу сказать? Это прошло.
С тех пор у нас с Реймом не заладилось.
Он требовал с меня компенсацию – и раз материальную мне не потянуть, предложил моральную. Предложил – о Стихии! – чтобы я прошлась по коридору общежития, завернутая в один флаг Аквамаринового факультета, распевая оды компании придурков, которые меня унизили.
Очень жалею, что тогда не залепила ему пощечину. Но я была наивной, глупой, я была совсем другой – и просто отказалась.
После этого он, его дружки и подружки всю неделю подкарауливали меня после уроков. Обливали водой и хохотали, когда я прижимала к груди намокшую блузку. Шутили, что вот теперь у меня больше шансов кого нибудь подцепить. Предлагали снять всю одежду здесь и сейчас, и тогда они от меня отстанут.
На четвертый раз, изумив саму себя, я разозлилась по настоящему. По венам хлынул огонь – и я сожгла Рейму волосы прицельным заклятьем.
Он месяц ходил почти лысым. Он был безумно зол – а я испугалась, что вообще не выживу после такого.
Но выжила.
В общем, у нас богатая на события история, которую сейчас совсем не хочется вспоминать.
Все, что я еще должна сказать о Рейме: он отвратительный гад с ядовитым языком. Если в мире есть хоть один человек, который достанет меня больше, то у меня плохие новости для мира. Или для себя. Но я надеюсь, что такого человека нет.
– Рейм, – сужаю глаза, упираясь ладонями в стол. – У меня последний день перед решающим семестром, мне девятнадцать, и я могу праздновать это событие так, как хочу. И меньше всего я рада видеть твою кривую физиономию тут.
Он изгибает бровь.
– Конечно, тут ты не можешь все поджечь.
На такие заявления я обычно ухмыляюсь. Потому что когда тебя зовут вспыльчивой и неуравновешенной – это гораздо лучше, чем когда считают беззащитной жертвой. Я поработала над образом в последние годы, во многом благодаря вот этому гаду.
А потом – только сейчас – меня осеняет:
– Ох, погоди, Рейм. А тебя не отшили? Глория, она ведь еще недавно вешалась на тебя.
Холодные глаза сверкают, и я понимаю, что попала даже ближе к цели, чем догадывалась. У Глории и Рейма были отношения – странные и сомнительные, вполне подходящие этой паре надменных засранцев. Но ее шикарные волосы еще недавно касались плеча Рейма, и она запрокидывала голову, смеясь над его пошлыми шутками.
– Это навязанный выбор с ее стороны, ты знаешь? – говорит он неожиданно. – На самом деле, со стороны обоих.
Я замираю. Что то внутри – то, что свернулось огненным кольцом и уже корчилось в агонии, – внезапно затихает.
– Навязанный?
– Ты ведь знаешь отца Тео? Неделю назад он поставил сына перед фактом: тот поступает на Парный факультет. И девушку ему уже подобрали. Глории сказали то же самое.
Эти слова меня поражают. Не думала, что из всех людей что нибудь похожее на утешение мне сейчас подкинет Рейм. Или он врет? Издевается?
– Откуда ты знаешь?
Ожидаю, что он выдаст что нибудь про привилегии высшего общества и связи, но высокородный придурок на удивление откровенен:
– Потому что Глория должна была стать моей невестой. – Тонкая улыбка на этих словах мне не нравится. – И я должен был попасть к парникам вместе с ней. Но ты, наверное, видела, что моего имени нет в списке.
Я даже не успеваю осмыслить эту прямоту, потому что он подпирает голову рукой, заинтересованно меня разглядывая. И продолжает:
– Вот что, Лудар, у меня к тебе предложение. Ты, конечно, не самая шикарная девица… – Его губы издевательски растягиваются. – Скорее антоним шикарности, женского обаяния и хорошего вкуса. Но у Тео вкус дурной, и вы отличная пара. Я всегда так думал. Наверное, он сейчас в раздрае и гадает, не совершил ли ошибку. Возможно, он еще может ее осознать.
Его слова так поражают, что я пропускаю мимо ушей все ядовитые оскорбления. Непонимающе смотрю на своего врага.
– Хочешь, чтобы я наплевала на приличия и пошла отбивать его у Глории? О, спасибо за совет. Только знаешь, Рейм, я не собираюсь вредить Альнару. Особенно ради тебя.
Даже если мне ужасно больно и обидно. Даже если Ал выбрал из всех девчонок едва ли не худший вариант – могу ли я его винить? Значит, ему действительно нужно на элитный факультет, значит, он увидел там какие то перспективы, и с этим уже ничего не сделать.
– Бесенок вдруг вспомнил, что он правильный, – закатывает глаза придурок. – А что, если ты как хорошая девочка принесешь Тео вариант гораздо лучше? Если сама получишь все: и факультет, и элитное место после, и предмет своих сопливых грез рядом?
Я хочу спросить, не бился ли он головой в последнее время. Но прежде, чем успеваю, Рейм наклоняется ко мне через стол, и в глазах с темной каймой сверкает незнакомый огонек.
– Стань моей парой, Лудар, – негромко произносит он.
Глава 2
Я смеюсь. Нервы напряжены, злость бушует в крови знакомыми витками пламени, и я прямо чувствую, как могу ударить руками по столу – и заставить тот загореться. Или дыхнуть огнем на придурка перед собой.
– Прекрасно. Ты сильно сдал за последний год, Рейм. Из всех твоих издевок эта – самая идиотская.
– Я серьезно.
Сглатываю, еще чувствуя жжение во рту. Говорят, от драконьего пунша многое может примерещиться, вот только я сделала лишь глоток.
– Конечно. Ты и я. Идеальная пара.
– Это не по настоящему и ненадолго, – морщится Рейм, словно мысль оказаться со мной рядом его тоже ужасает. – Фиктивная связь. Понимаешь, о чем я?
Я не понимаю или не хочу.
– Тебе нужен Тео? – продолжает псих передо мной. – Мы можем заключить союз. Временное перемирие. Свяжем себя ритуалом, запишемся на факультет вместе, и ты будешь каждый день заниматься со своим недоумком рядом. У тебя будет три месяца, чтобы заставить его ревновать, убедить его, какой он идиот, что упустил тебя. Или можешь все это время страдать, наблюдая издалека, как он неотвратимо сходится с Глорией. Как тебе выбор?
Разумеется, он издевается. Это очередной злобный план, чтобы меня унизить, – один из тех, что у него всегда наготове.
– А если он не осознает? – тем не менее спрашиваю я.
– Значит, ничего к тебе не испытывал. Будешь уверена.
Смотрю на врага, невольно тянусь к кружке с пуншем и делаю еще один глоток. Наверное, зря, но это помогает, как щипок – очнуться.
– Ладно, Рейм, чего ты на самом деле хочешь?
Конечно, меня смущает кое что во всей этой истории. Его имени действительно не было в списке парников? Я не знаю. Не дочитала до конца, но вряд ли тут можно убедительно соврать.
И это до кошмарного странно. Он собирался на факультет с Глорией, но та выбрала Альнара? Нет, я отлично понимаю, почему можно предпочесть кого угодно Рейму, но остальные обычно не разделяют моего мнения.
Он же звезда даже среди этих испорченных аристократов. Худший из худших.
Мой враг лениво пожимает плечами:
– У меня была идеальная партнерша, но ее отобрали. Теперь я могу остаться вместе с прочими неудачниками на обычном обучении – но это, как ты понимаешь, не вариант. Второй выход: пропустить год и за это время найти себе новую пару. Третий: попасть на факультет с любой случайной девицей. И это однозначно лучший выбор, потому что отступить на год я смогу и в этом случае. Но я собираюсь заполучить Санди обратно. И если уж выбирать себе напарницу для этого дела, то, как бы жутко ни звучало, ты подходишь лучше всех.
В одном с ним согласна: звучит кошмарно. Совершенно. Даже сидеть с ним за одним столом – то еще удовольствие.
– Почему Глория оказалась с Альнаром? – резко скрещиваю руки на груди.
Высокородный псих подозрительно долго молчит.
– Мы с ней поссорились.
– И все? Ты что, не вовремя сходил налево, а теперь страдаешь, бедняжка?
Рейм кривится, но взгляд становится злее.
– Вернее сказать, наши семьи поссорились, а отец Тео этим удачно воспользовался.
Я пытаюсь вспомнить отца Альнара – точнее, что слышала об этом человеке. Он богат, но получил титул всего лет шесть назад и, как мне всегда казалось, не успел зазнаться. Я считала, что это и сделало его сына таким особенным.
Что думать теперь? Все эти аристократические козни мне однозначно не нравятся.
– И ты надеешься на что? – возвращаюсь я к Рейму. – Что эту ссору удастся замять, если соблазнишь Глорию снова?
– Конечно удастся. – Он неожиданно морщится. – Парники, Лудар, это ведь не просто торговый союз. Важно, чтобы люди друг другу подходили. Тео с Глорией – не подходят. Когда они это поймут, я получу свою невесту назад.
– Ты так романтично о ней говоришь.
Демонов аристократ широко улыбается, но его пальцы, длинные и тонкие, напряжены на краю стола. Не могу понять, о чем он думает. Синий взгляд буравит меня.
– Мы с ней ладили, и у нее впечатляющий воздушный дар. Мы должны были стать лучшей парой стихийников во всей стране. – Его губы сходятся в неожиданно плотную черту. – Хватит лезть в мое белье, бесенок. Я предлагаю тебе интересный выход, подумай о том, что получишь ты.
Я смотрю на него, и вот теперь, неожиданно для себя, начинаю верить. Лучшей парой стихийников? Это, увы, похоже на мотивы Рейма. Расчетливый и самовлюбленный – таким бы я его охарактеризовала.
Я не могу связаться с этим человеком. Исключено.
– И что дальше? – продолжаю тем не менее, словно любопытный охотник, не способный бросить странный след в лесу. – Допустим, каким то чудом все это сработает, Глория вернется к тебе, а Альнар… – Я даже не могу произнести это вслух. Что он выберет меня. Что у моих чувств еще есть шанс. – Мы все вылетим с факультета? Пропустим год?
– Ты совсем не изучала историю парников, да? – фыркает Рейм. – Да, каждый год многие из них не выдерживают, слабаки разбегаются. Возвращаются на привычные факультеты, поскольку программа там легче – кстати, поэтому ты мало чем рискуешь. Отсидеться год и попробовать еще раз – тоже вариант. Но за последние десять лет было аж два случая, когда пары менялись прямо по ходу дела. Вот такое нам и нужно.
– Менялись по ходу дела? – повторяю я недоверчиво.
– Если у всех будут приличные баллы, если ты докажешь, что с Альнаром вы совместимы лучше, есть шанс все переиграть прямо на ходу.
Я прячу руки под стол, очень надеясь, что Рейм не увидит моего волнения.
То, что он предлагает мне, – о Стихии, лакомо. Желанно. Факультет, о котором я мечтала и мечту о котором душила. Потому что верила, что Альнар туда не хочет. Лучшие места.
И лучший парень на свете рядом.
Насколько это возможно?
Хотя нет, о чем я? В первое время рядом будет Рейм!
– Никто не поверит, что мы с тобой пара, – я прячу неожиданную слабость за злостью. – Никто не поверит в такой бред.
– У нас будет ритуал, – спокойно пожимает плечами враг. – И кольца.
– Это же дико, – проговариваю, не обращая внимания на пылающую гордость. – Я «простушка», или ты забыл? Что скажет твоя напыщенная семейка, узнав, что ты связался с девчонкой без родословной на семь листов?
– Я с ними разберусь.
И когда я всем видом выражаю недоверие, он кривится снова.
– Считай, что отец позволил мне делать все, что я хочу, в ближайшие месяцы. И у тебя все таки отличные баллы, Лудар.
О да. Баллы на тестах, где я регулярно обхожу почти всех этих золотых деток, – моя однозначная гордость.
И я почти поддаюсь этому приятному чувству. Мысли, что у Рейма проблемы, ведь это тоже не может не радовать. Мысли, что Альнар может выбрать меня.
А потом словно выныриваю из сна.
– Нет. Что бы ты ни задумал – иди в лаву. Я не верю ни единому твоему слову.
Враг смотрит на меня долго, зловеще. С таким выражением, будто я его достала.
– Ладно.
А потом его рука тянется к карману пиджака, и он что то достает оттуда.
– Задай мне три любых вопроса, и я отвечу честно, – говорит раздраженно.
Его длинные пальцы кладут между нами серебристый шарик.
Я подавляю удивленный вздох, когда вижу перекатывающуюся внутри пыльцу. Это магическая сфера. Штука сама по себе ценная и редкая, но когда я опознаю заточенное в ней заклятье, то пораженно моргаю.
– Сфера правды, – припечатывает Рейм.
Я ошеломлена. Первое и единственное, о чем думаю: такая штука стоит дорого. Очень. Откуда он ее достал?
– Ну давай, Лудар, – подначивает враг. – Только выбирай с умом, потому что промолчать я тоже могу.
Рука тянется к сфере сама – у меня малый опыт по части подобных штучек, но они, несомненно, заинтересуют любого студента, да и просто начинающего мага. Безопасно ли ее использовать?
Я думаю об этом с минуту, но потом решаюсь.
Когда сжимаю сферу в ладонях, когда сдуваю серебристую пыльцу в лицо Рейма, то принимаю непривычно серьезное выражение.
– Ты врешь мне? – спрашиваю я тут же. – Придумал всю эту чушь, чтобы как нибудь меня унизить?
По лицу моего врага видно, что другого вопроса он и не ждал.
– Нет, бесенок. Каждое слово, что я тебе сказал сегодня, – чистая правда. Я готов мириться с твоим званием моей избранницы.
Все это действует на меня странно: я определенно жду подвоха до сих пор.
Следующий вопрос тщательно подбираю.
– Ты любишь Глорию?
Получаю взгляд исподлобья.
– Она станет мне отличной напарницей, как я и сказал.
– Ты правда веришь, что у Альнара могут быть ко мне чувства? – произношу я самый глупый и болезненный вопрос, за что секунду спустя себя кляну. Но Рейм отвечает:
– Верю. Он к тебе неравнодушен, как бы жалко это ни звучало. Но с тобой или без, я окажусь завтра в списке парников.
Пыльца рассеивается вокруг Рейма, и серьезное выражение сменяется усмешкой.
– Список, – нахожу я едва ли не последнюю зацепку, – уже утвержден. Никого нового туда не доберут.
– Брось, для меня с радостью сделают исключение, – фыркает аристократ. – Плясать будут от новости, что я облагородил своим присутствием их факультет.
В этом он весь. Самомнение – с драконий зоб, такой же раздутый и наполненный кислотой. Я не могу стать его напарницей, это полнейшая чушь.
– И как это будет? – спрашиваю я.
– О. В храме Стихий, конечно. Без музыки, родных и богатых одежд – ну, по крайней мере, в твоем случае.
– Когда? Сколько придется ждать?
Рейм морщится, словно мои вопросы ему порядком надоели.
– Ты слишком много болтаешь. Мы не будем ждать, Лудар, поедем прямо сейчас. Решайся.
* * *
До сих пор не понимаю, как я согласилась. Два глотка драконьего пунша не могли на меня так подействовать – хотя гренки остались нетронутыми на столе в баре, что наверняка усилило эффект пойла.
Мы едем в нанятом экипаже, запряженном двумя пятнистыми лошадьми, сидим друг напротив друга в тесном пространстве, и вид у Рейма задумчивый. Руки сложены на груди.
– Насколько старательно нам придется изображать пару? – спрашиваю я.
– Весьма, – тонкая улыбка трогает губы врага. – Деканат спокойно относится к союзам по расчету. Но если они выяснят, что мы просто притворяемся, могут возникнуть проблемы.
Я сжимаю руки. В голову вдруг лезут мысли о семье, разом отрезвляя. После смерти родителей у меня остались лишь бабушка и младшая сестра. Не могу сказать, что моя стипендия сильно им помогает, но как раз поэтому я так стараюсь в учебе и надеюсь выцарапать себе приличную должность после. Во многом поэтому.
Проблемы с деканатом – вовсе не то, что мне нужно.
– Демоны, Лудар, в мои планы совсем не входит, чтобы нас отчислили, – кривится Рейм. – Просто уясни, что придется играть.
Притворяться, что я его пара. Перед всей академией – перед его компашкой придурков, которые не давали мне прохода столько лет. Перед сторонними наблюдателями, которым я упорно доказывала, что у меня есть гордость. Перед моей подругой Тал.
И заниматься вместе! У Рейма воздушный дар, как и у Глории, а я почти не работала ни с кем, кроме огневиков. Да если бы это было главным!
Я просто пытаюсь представить, что придется терпеть его рядом. Парня, который после того случая с волосами пообещал, что я буду расплачиваться до конца обучения. Который три дня спустя натравил на меня воздушных элементалей, превращавших мою прическу в подобие перекати поля. Я избавилась от них, только придя в магический салон. Что ж, думаю, мои волосы все равно пострадали меньше.
Старательно пытаюсь переключиться на мысли об Альнаре: вспоминаю, как я заболела, а Ал приносил мне домашнее задание по зельям и цветочный чай, призванный снять головную боль. Как у меня сломалась астрологическая трубка, и он отвез меня в город, чтобы лично купить новую. Сказал, что это подарок на середину года, которая приближалась.
– Как же мы расстанемся? – уточняю у Рейма.
– Ну, ссору изобразить не сложно, – фыркает тот. – Главное – быть убедительными поначалу. Ты никому не скажешь, что мы затеяли: будем всем улыбаться, мягко приплетем договор.
Дергаю плечами от его слов.
Пытаюсь их принять. Еще раз обдумываю: я же не делаю ничего плохого? Если Альнар с Глорией поладят, можно отступить. Но что, если парень моей мечты действительно совершает ошибку? Я должна узнать. Ради него и ради себя. В крайнем случае вернусь на Гранатовый факультет через месяц другой.
Храм Стихий встречает нас во всей красе. Овальная площадь с колоннами из мрамора разных цветов: белого для воздуха, голубого для воды, бурого для земли и красного для огня. В центре – главное овальное же здание. Все пространство вокруг заполнено зеленью, ползущими корнями и лианами.
Внутри нет посетителей, только служитель почтенных лет встречает нас и вскидывает брови, когда Рейм объясняет ему дело.
– Господин Рейм…
Мужчина узнал имя рода моего врага. Еще бы, семейку знатных гадов, чей глава – советник короля, знают все.
– Значит, вы наконец решились на ритуал. Позвольте узнать, готова ли ваша избранница?
Рейм все спланировал заранее. От этой мысли мне вновь становится тревожно, но я киваю и представляюсь служителю. Говорю, что приняла осознанное решение.
– Тогда, – прокашливается старец, – с вашего позволения, я начну.
Я еще могу все отменить. Еще могу потрясти головой, хлопнуть себя по лбу, хлопнуть по лбу Рейма и сбежать отсюда. Струсить. Или принять единственное разумное решение? Увы, голова забита мыслями об Альнаре и о том, как прекрасно все может быть.
И ради этого я позволяю Рейму взять мою ладонь.
Наши руки ложатся на круглый постамент, увитый плющом, хранящий на верхушке четыре кольца в цветах четырех стихий. За все это время мы с Реймом и хватали друг друга, и я пихала его в грудь, но чтобы вот так мирно друг друга касаться – такого не было точно. У него длинные, изящные пальцы, явно выдающие человека, не склонного к лишнему труду.
Аристократические пальцы, что уж там. Моя ладонь – заметно смуглее.
Рейм разворачивается и пронизывает меня взглядом ярких глаз, когда служитель зачитывает клятвы:
– От имени сил земли, воздуха, воды и огня я вершу ритуал, который соединит две души сегодня. Желаешь ли ты, Иден Рейм, связать себя с этой женщиной, Келли Лудар, и назвать ее своей избранницей, и протянуть между вами незримую нить?
Звучит так, будто мы уже женимся. Рейм сомневается пару секунд. Я снова понимаю, насколько это нелепо: рука врага накрывает мою, мы стоим перед алтарем Стихий, в воздухе – запахи земли, сырости и грозы. Пахнет магией.
– Желаю, – отвечает мой враг наконец.
– Желаешь ли ты, Келли Лудар, связать себя с этим мужчиной, Иденом Реймом, и назвать его своим избранником перед лицом Стихий, и протянуть между вами незримую нить?
Я тоже сомневаюсь, но выдаю кивок:
– Желаю.
Рейм достает из кармана два кольца, которые явно приготовил заранее. Ободки совершенно обычные: белые полоски золота с нанесенными рунами, но все равно выглядят дорого.
Хорошо, что в них хотя бы нет камней.
Он берет мою руку и надевает кольцо на безымянный палец. Я стараюсь не думать ни о чем, когда надеваю кольцо ему.
Мы выходим из храма и молчим еще минут пять.
И только тогда до меня начинает доходить весь смысл произошедшего.
Я стала напарницей Рейма. Я, чтоб меня ифриты утащили в лаву, стала его избранницей!
Смотрю на воздушника, ловлю ответный взгляд, и мне кажется, мы оба немного в шоке.
– Какой план теперь? – спрашиваю.
– Встретимся завтра в академии. – Мой… избранник оправляет пиджак и возвращает себе надменный вид. На его лице появляется такое выражение, будто он добился своего. Будто он контролирует ситуацию. – Я позабочусь, чтобы нас записали на факультет, и надеюсь, что ты будешь вести себя подобающе, Лудар.
Огонь, спавший в крови, подает признаки жизни. Он часто просыпается не вовремя, но сейчас я думаю, что ситуация подходящая. Руки напрягаются, плечи распрямляются, и я смотрю на парня перед собой, вспоминая, в каких мы отношениях на самом деле.
– Я всегда веду себя подобающе твоей низкой натуре, – говорю с тихой улыбкой.
– Ты не будешь мне перечить, пар в голове, – пронзает меня взглядом враг. – Не повернешь назад и не сломаешь нашу историю.
– Уже обсудили, – огрызаюсь. – Что нибудь еще?
– Придется играть. Ты хорошо запомнила это?
– О, постаралась.
– Но я не буду относиться к тебе лучше. Просто буду делать вид, что отношусь. Сможешь так же?
Я набираю воздуха в грудь. Конечно смогу. Наверное. Отступать поздно.
– И спать с тобой я не буду, – добавляет паршивец. – Даже не проси, если вдруг надумаешь.
От этого дикого замечания, от его самодовольной ухмылки по рукам вниз бежит расплавленный металл. Я сжимаю зубы.
– Пошел ты, Рейм.
– Знал, что мы договоримся, бесенок. Увидимся завтра.
Бесенок – то прозвище, которое он придумал для меня год назад. Не худшее из всех, что были, но все равно обидное, потому что мелкие бесы – самые противные огненные твари, с которыми только можно иметь дело.
У меня с кличками для него похуже: в основном «придурок высокородный» и просто «идиот».
Холодно смотрю на врага и растягиваю губы в улыбке.
– Это будет прекрасный семестр, Рейм.
Он ловит для нас два экипажа, мы залезаем каждый в свой – и разъезжаемся в разные стороны.
Глава 3
Следующим утром я мечусь по кухне, хотя никуда не опаздываю. В руке у меня лопатка и вилка с сырником, который я уже нервно надкусила. На плите шипит чайник и опасно вспыхивает магический огонь.
– Ты что то слишком волнуешься, пчелка, – говорит бабушка, с заботой разглядывая меня из за стола. – Точно ничего не случилось в академии?
Хрупкая, седая, но до сих пор красивая женщина с добрыми глазами. Мой самый родной человек. Тепло улыбаюсь, оглядываюсь на нее через плечо, но лишь мотаю головой.
Проснулась я все с той же мыслью: что я вчера натворила?! Если честно, эта мысль не отпускает ни на минуту.
– Все отлично, – беззастенчиво вру. Или говорю правду? Понятия не имею.
На каникулах я живу у ба вместе с младшей сестренкой Молой. С моей семьей. Я ничего не сказала им вчера о своем новом «парне». Долго думала об этом, несколько раз порывалась – но в результате так и не выдавила ни единого слова!
Потому что все это невозможная дикость. Келли Лудар, которая собралась на Парный факультет. Келли Лудар, которая ненавидит аристократов, но связалась с одним из них.
– Когда ты мало спишь, обычно переживаешь из за учебы. Или тебя кто нибудь обидел, – продолжает моя мудрая ба.
Я люблю и ее, и Молу, и, хотя стараюсь не тащить свои проблемы из академии домой, что то они все же знают. Во первых, потому что сестренке лучше быть готовой к тому, какие безнадежные пародии на людей могут окружить ее через два года, когда она тоже пойдет туда учиться. А во вторых – ну, в первое время я все же действительно места себе не находила.
В общем, о моей вражде с Реймом они слышали. Что делает ситуацию совсем печальной. Я должна хоть что нибудь рассказать.
Разворачиваюсь, открываю рот, но понимаю, что снова не могу.
– Просто не хочу опоздать в первый день, – улыбаюсь, целуя бабушку в щеку. – Вроде все готово. Пойду соберусь.
В комнате долго стою перед зеркалом, кляня себя на разные лады. Песочные волосы слегка растрепаны, глаза горят, губы сухие. Может, меня и можно назвать красивой, но я совершенно не похожа на бледную и холеную аристократку. Наношу зачем то более яркий макияж, чем обычно. Причесываюсь так тщательно, будто от этого зависит моя жизнь. Натягиваю выглаженную с вечера форму, собираю сумки.
Мне надо отвезти некоторые вещи в академию по поводу начала семестра. Вот об этом стоит думать. А не о том, как я буду выглядеть рядом с Реймом. Не о том, что белая блузка всегда немного странно смотрится на моей загорелой коже и так же нелепо буду смотреться я, держа за руку высокородного придурка.
Но слишком нервно представляю все, что ждет меня сегодня.
Ненавижу себя за эти мысли. И уже заранее злюсь на «избранника».
Но перед уходом, снова целуя ба, я выдаю только одно:
– Постараюсь приехать на следующие выходные. Берегите тут себя.
Захожу напоследок к сонной Моле, прощаюсь с ней тоже и выскакиваю из дома, решая потратить лишнее время на дорогу до академии пешком.
Здоровее буду.
* * *
– Келли! – обхватывает меня за плечи Талия. – Ты, как всегда, раньше.
Стискиваю миниатюрную брюнетку в ответ. Мою лучшую подругу. Тал – еще один, помимо Альнара, человек, который сделал мою жизнь в Первой Академии сносной. Потому что она почти такая же, как я: нет, какая то благородная кровь в ней течет, но род достаточно скромный, и попала она сюда по протекции одного из дальних родственников, почти случайно. В общем, среди элиты она тоже чужая.
Можно сказать, благодаря этому мы и нашли друг друга в первый год.
Я вытаскиваю из нее рассказ о том, как прошла неделя. С Тал мы видимся часто, но в последние месяцы она все чаще с Нейлом, своим новоиспеченным избранником. Представить, что эта тихоня попадет к парникам, еще два года назад никто не мог. Но, в отличие от меня, ей повезло в личной жизни, ну а дальше все как то закрутилось.
Может, когда я называю Альнара единственным нормальным парнем в академии, то все таки привираю. Нейл тоже ничего.
– Нейл у профессора Сила, что то обсуждают по программе, – объясняет подруга. – Расписание видела?
Она как то преувеличенно бодро мне улыбается. А еще пытается придержать за плечи, когда мы проходим в большой холл и я кошусь в сторону доски. Вглядываюсь в ее лицо и понимаю.
– Я знаю про Альнара и Глорию, – сообщаю со вздохом.
Веселые черты подруги грустнеют.
– Да? – уточняет она.
– Узнала вчера, когда приходила взять тему для реферата у Луграса.
То, что тема мне теперь не понадобится, то, что я теперь внезапно буду заниматься на факультете с Талией, уж ей то надо бы сказать. Она очень переживала, что «бросит меня на произвол судьбы», и я нервничала тоже. Но радовалась за нее, конечно, больше. Только сейчас мне снова тревожно. И опять слова вязнут во рту.
– И… как ты? – интересуется подруга.
– Да нормально все.
– Никто не пострадал?
– Тал! – Набираю воздуха в грудь и все таки начинаю: – На самом деле…
Нас прерывает властный голос, заставляющий повернуться. И я вижу Рейма, который идет с ректором Илманом – главным человеком в академии. Он будет вести часть занятий для парников лично.
– Ваши родители знают? – Лицо ректора, покрытое резковатыми морщинами, как всегда серьезное. От прямой, несмотря на солидный возраст, фигуры веет решительностью.
– Конечно, – кривится Рейм. – За кого вы меня принимаете?
Илман окидывает его взглядом с головы до ног, но в руке у седого ректора листок. Он подходит к доске и смотрит уже на меня, когда самолично прикрепляет бумагу к прочим.
– Мисс Лудар, – кивает, – ваше поступление на Парный факультет для нас неожиданность, но в целом могу сказать, что рад вам.
Глаза Талии округляются.
Все вокруг затихают и следят за нами – когда в деле участвуют ректор, элитный факультет и пятикурсники, это заведомо интересно.
Какая то из девчонок помладше заглядывает в пришпиленный к списку парников листок и складывает губы буквой «о».
Талия тоже смотрит. И я смотрю: там только две добавленные фамилии, зачем то выведенные более крупно, чем в основном списке.
Я и Рейм.
– Келли, – тихо шепчет подруга, – тут… какая то ошибка, которая тебе не понравится.
В этот момент сзади раздаются шаги – а секунду спустя тяжелая рука обхватывает меня за плечи.
– Как дела у моей избранницы? – слышу я довольный голос Рейма над ухом.
Вздрагиваю. В крови моментально вспыхивает пламя, но я вовремя его гашу – к счастью для «моего» парня. Годы не научили его, что ко мне опасно подкрадываться?!
Рейму плевать. Псих разворачивает меня – нас обоих – лицом к толпе студентов раньше, чем я успеваю вдохнуть. Легкие застывают в сжатом состоянии, без глотка воздуха перехватывает горло. Мы стоим, и я смотрю на всех: здесь так много знакомых лиц.
Две девчонки, с которыми общается Тал. Трое парней с Гранатового факультета – типичные золотые мальчики, но все же не такие безнадежные, как Рейм. Группка аквамариновых пятикурсниц, которых вполне можно назвать поклонницами моего «избранника». Вон та шатенка точно бегала за ним, стирая высокие каблуки. Сейчас ее лицо бледнеет пуще положенного.
И часть компашки Рейма тоже тут.
В восторге, кажется, только первокурсницы, которые увидели новую пару и готовы хлопать. Остальные в шоке.
– Чего пялитесь? – в своей манере интересуется Рейм у всех. – Не видели обрученных стихийников?
– Келли? – тихо зовет Талия за спиной.
Я понимаю, что щеки у меня горят. Жар заливает все тело. Не так я себе представляла объявление о нашей с Реймом связи. Если честно, была уверена, что он захочет провернуть все как можно скромнее.
– А ха ха! – разражается смехом Дулас, извечный подпевала моего «избранника». Блондин с широкой грудью и интеллектом тумбочки для обуви. – Ты и бесеныш, Рейм? Какая шутка.
Тяжелая рука притягивает – и я буквально утыкаюсь головой Рейму в плечо. Я и забыла, что он такой высокий. От него почему то пахнет ежевикой, и я пару секунд разглядываю полоски серебра на очередном дорогом пиджаке.
– Не шутка, – лениво, но твердо выводит гад. – Мы с Келли прошли ритуал.
«Келли».
Я вообще не помню, чтобы он звал меня по имени.
Что я помню – так это его компашку. Помимо Дуласа здесь еще подруга блондина, такая же светлая и глуповатая Кариса. Кажется, они тоже парники. И Вальдо – пижон с волосами, выкрашенными в голубой цвет, под стать водной стихии. Девчонкам нравится, хотя, по моему, выглядит нелепо.
– Э э э, – улыбка Дуласа чуть меркнет. Я вспоминаю, как он ржал, когда эти придурки украли мою форму для физических занятий и подсунули вместо нее мне в сумку наряд развратной танцовщицы из пары тряпок. – А ты объяснил ей, что это за ритуал? Расскажи, что она для тебя сделала.
И он снова гогочет.
Прекрасно. Просто великолепно.
– Дулас, поосторожнее с моей избранницей, – голос Рейма неожиданно леденеет. – Мы с Лудар… разные, но стихийник она что надо, ты же не слепой. Думаю, мы станем лучшей боевой парой. Вон, Вальдо уже знает, что я собрался надрать твой зад.
И я вдруг – совершенно неожиданно для себя – нахожу что то приятное во всем этом безумии.
– Да, я бы на твоем месте была поприветливее, Дуракус, – посылаю широкую улыбку вражине. – Я все таки теперь девушка твоего друга.
Лицо Дуласа – бесценно. Он поворачивается к синеволосому, а тот пожимает плечами. Видно, что он в меньшем шоке, хотя тоже не понимает, как себя вести.
Никто не понимает. Смешки стихают, ресницы хлопают, шатенка поклонница – та вообще делает шаг назад, будто собирается рухнуть в обморок.
Но есть еще Тал.
Я пытаюсь выпутаться из объятий Рейма. Не тут то было: рука каменеет, стоит мне двинуться, и удается лишь повернуть голову.
Встречаюсь взглядом с подругой.
– Я все объясню, – шепчу ей тише, чем надеялась, с резким чувством стыда.
Глаза Тал – как монетки, лицо такое, будто я разделась в холле догола. К счастью, она выдает слабый кивок, и меня затапливает благодарность.
Вокруг снова нарастает шум – и когда я думаю, что сейчас самое худшее останется позади, вдруг вижу, как – возможно, на этот шум – идет Глория. И Альнар чуть за ней.
Чтоб мне в лаву провалиться!
Ноги врастают в пол. Я вроде бы должна радоваться, что Ал увидит наше представление, увидит нас с Реймом во всей красе, но мне почему то опять становится стыдно.
Сердце проваливается в живот.
Брюнетка останавливается первой. Натыкается на заинтересованную толпу, что то спрашивает у одной из девчонок. Та отвечает, и я наблюдаю, как лицо Глории вытягивается.
Как затем вытягивается лицо Ала.
Он просто застывает на месте и смотрит на нас – совершенно неподвижно.
– Пойдем, избранница, – говорит Рейм над ухом. Ослабляет каменные объятия, но хватает меня за руку и тащит прочь из холла. Выглядит, будто он совсем не выбирает направление, но путь «удачно» сводит нас с Альнаром и Глорией.
– Что происходит? – голос брюнетки – такой, что им можно остановить лошадь. С внезапно истеричными нотками.
– Ты все пропустила, одногруппница, – Рейм ухмыляется ей как очередной знакомой, не больше. – Тут все обсуждали наш союз с Лудар.
Стихии, дайте сил.
Я слишком жадно впиваюсь взглядом в лицо Альнара. Кажется, что вокруг виснет тишина. Все звуки пропадают, вся эта толпа людей становится неважной.
Парень моей мечты моргает. Может, бледнеет – или мне хочется это увидеть? Взгляд перескакивает с меня на Рейма и обратно. И снова.
– Келли?
Все это похоже на вчерашнюю сцену, только наоборот. Неужели ему тоже сейчас неприятно? Неужели есть шанс, что ему хоть отчасти так же больно, как было мне?
И хочу ли я делать ему больно?
– Твой зад я тоже надеру, Тео, – невинно заявляет Рейм. Но мне вдруг кажется, что в его беспечном голосе – куда больше угрозы, чем было раньше. Я вижу его клыки, когда он скалится и оборачивается к остальным. – Кстати, раз уж из нас получится лучшая пара столетия, предлагаю сегодня за это выпить.
Я еще несколько секунд смотрю на парня своей мечты. Губы Ала двигаются, но он так и не находит слов. Глория издает какой то гортанный звук, но раньше, чем она успевает опомниться, Рейм тянет меня дальше.
И я поддаюсь – оставляю эту парочку почти с радостью.
Мне кажется, что спину еще сверлят десятки острых, недоуменных и злых взглядов, когда мы уходим.
– Где твое кольцо? – «Избранник» замедляется в коридоре.
– В кармане. – Стоит вспомнить, и ободок жжет кожу сквозь ткань.
– Надень сейчас же. – Суженные голубые глаза возвращают меня в реальность. Напоминают, к счастью, что все это – лишь игра и наша вражда с высокородным гадом остается привычно надежной.
– Спасибо, что предупредил обо всем заранее, придурок.
– Обращайся.
Но как бы там ни было, наше первое представление удалось.
Глава 4
– Это чуть лучше, чем выглядит со стороны, Тал.
Подруга подозрительно косится на меня. Вот уже две минуты – пока я выбираю тихое место в коридоре.
– Что лучше? Ты и Рейм! – ахает она наконец. – Стихии милостивые, как?
Я в очередной раз понимаю, что это самая тяжелая часть договора – бессовестно притворяться. Четыре счастливых года у меня не было секретов от Талии. А теперь я должна придумать, как объяснить ей все.
Хочу сказать правду, но не уверена, что могу. Тал не то чтобы болтлива, но врать умеет плохо. Наша связь с Реймом вызовет кучу вопросов, спектакль десять минут назад не оставил в этом сомнений. Глория и ее подружки, все эти поклонницы придурочного аристократа – они будут искать ответы. Если не получат их от меня и Рейма, выберут другую цель. К Тал будут приставать, и, если я поделюсь действительно важным секретом, ей придется нелегко. Ей придется врать Нейлу, которому тоже наверняка интересно, в конце концов. Перекладывать такой груз на ее плечи – трусость.
Нет, я не то чтобы сама мастер вранья. Но скрывать эмоции постепенно научилась – по крайней мере, от той же бабушки, чтобы не волновать ее лишний раз.
Этим и пользуюсь.
– Все случилось вчера, – начинаю тихо. – Альнару я оказалась не нужна. Рейм просто пришел и предложил мне… сделку.
Тал моргает на меня серыми глазами и запускает пальцы в недлинные темные волосы. Первым делом ее интересует не то, что я ожидала:
– Вчера?!
– Пожалуйста, тише, – ловлю ее за плечо, и она виновато оглядывается. – Да, все было быстро.
– Какую сделку? – теперь подруга переключается на главное.
– Он сказал, что собирался попасть на Парный факультет с Глорией, но они поссорились. Ему нужна замена. Ты же знаешь, что я одно время грезила этим местом, но отказалась ради Альнара. Рейм просто предложил попробовать, забыть о нашей вражде ненадолго. Скорее всего, мы разбежимся через месяц другой, но у нас будет ценный опыт и время до следующего года найти себе нормальные пары.
Лицо подруги – воплощение беспокойства.
– Ты была пьяна?
– Что? Нет! Ну, возможно, немного.
– Знаешь, это звучит хуже, чем выглядело со стороны.
– Серьезно? – изумляюсь я. – А ты что представила?
– Что между вами есть какие то чувства. – И, ловя мой совершенно ошарашенный взгляд, Тал поднимает руки: – Не пойми неправильно, но вас с Реймом действительно многое связывает. Мало кому из девчонок он уделял столько внимания. Я подумала…
Моя безумная подруга замолкает. Я еще пару секунд таращусь на нее.
Справедливости ради, во всем этом есть один позитивный момент: ее Рейм не доставал. Разве что отпускал дурацкие комментарии иногда. Глория с подружками порой задирали Тал, но то была женская вражда. Рейм предпочитал изводить парней – с несколькими его жертвами я пыталась найти общий язык, но то ли из высокомерия, то ли из страха меня они сторонились больше, чем придурка аристократа.
В любом случае у Тал не должно быть особых счетов с моим врагом.
– Мы действительно знаем друг друга, – бормочу я. – Знаем, чего друг от друга ожидать, какие заклинания предпочитаем. Для боевой пары это неплохо.
– Наверное.
– Послушай, – смотрю на подругу прямо, – мне вроде как нечего терять. Что сделано, то сделано. И я… кажется, действительно устала от вражды с Реймом.
Наглейшая ложь. Ничего я не устала. Мои отношения с воздушным придурком – главное, что остается неизменным.
Мне становится тяжело от нового взгляда Тал. Кажется, что сейчас она увидит наш план насквозь: Рейм оскорблен отказом Глории, я – просто влюбленная дурочка. От этих выводов лишь шаг до мысли, что мы совершаем нечто преступное, нечто, что приведет деканат в бешенство.
Но Талия вдруг улыбается.
– Прости. Я знаю, что тебе нелегко, но ты, как всегда, сильная, Келли. Я думала, ты будешь плакать из за Альнара.
Нет, я просто совершаю из за него глупости.
Но теперь у меня есть повод обнять подругу за плечи и вздохнуть с облегчением.
Когда мы возвращаемся, Рейм караулит меня у дверей кабинета.
– Надеюсь, ты не проболталась простушке номер два? – шепчет, нависая надо мной. Вид у него надменный и подозрительный, и от этих слов я закипаю.
– Тал о тебе лучшего мнения, чем ты когда либо заслужишь. Оскорбишь ее еще хоть словом – и пойдешь на лекцию в обугленных штанах.
Он хватает меня за руки в ответ. Сумка соскальзывает с плеча. Мы вдруг стоим совсем близко – прямо как влюбленная пара, – и его шепот касается волос:
– Даже не думай делиться с ней секретами. Обсудим вечером подробнее, кому и что врать.
И он буквально затаскивает меня в кабинет.
Сидеть рядом с Реймом – то еще испытание. Обычно я устраивалась на всех занятиях впереди, но сейчас он выбирает парту по центру: похоже на стратегическое место, где мы будем у всех на виду. От этой мысли пальцы обхватывают ремешок сумки, я медленно отодвигаю стул. Смотрю на Альнара с Глорией, которые усаживаются через ряд.
Парень моей мечты успевает бросить на меня странный взгляд. Все вокруг взбудоражены началом нового года, переговариваются, шепчутся. Дулас и Кариса смеются впереди. Светловолосый Нейл отодвигает стул перед Талией с очевидной заботой. Нормальные отношения нормальных пар. Вдруг очень резко кажется, что мы с Реймом выделяемся.
И что половина этих шепотков – про нас.
Я выдаю натужную улыбку врагу, пока тот разваливается на стуле как на троне. Наши взгляды скрещиваются как мечи, разве что воздух не звенит. Четко осознаю: следующие два часа будут долгими.
Когда в кабинет заходит Илман, остатки спокойствия со звоном рассыпаются в груди. Сам ректор проводит наше первое занятие.
– Как вы знаете, занятия на Парном факультете отличаются от обычных, – говорит он пару минут спустя, встав перед доской каменным изваянием. В молодости он был капитаном стражи, и это видно до сих пор. – Вы выбрали себе партнеров. Для кого то этот выбор был более осознанным, для кого то – вероятно, спонтанным.
На последних словах он смотрит на меня и Рейма. Еще несколько человек оборачиваются.
– Вы будете учиться чувствовать друг друга и пользоваться вашей связью. Взаимопонимание – главный ключ к слаженной работе в паре.
Илман говорит об этом взаимопонимании, о поддержке – и о том, что мы попали на лучший факультет лучшей академии. О том, что легко здесь не будет, надо приготовиться: до половины всех пар отсеиваются в первый же семестр.
– И, конечно, вам предстоят тесты. Ваш прогресс будут отслеживать с первой же недели, на практиках.
Рейм задумчиво вертит ручку в своих кошмарно изящных пальцах. Меня всегда удивляло, как он умудряется ничего не слушать, на первый взгляд, но при этом в учебе преуспевать. Враг берет листок и что то пишет, а потом пододвигает мне.
«Начали неплохо. Глория во мне уже дыру прожгла, а Тео как наелся несвежих помидоров».
Я каменею.
«С ума сошел? – отбираю у него бумагу и строчу быстро. – Писать такое на глазах у ректора?»
«Вряд ли он разозлится, что я переписываюсь со своей будущей невестой. Сделай лицо попроще, тебе по статусу положено».
Ручка дергается в пальцах. Рейм невозмутимо выводит дальше:
«И придвинься. Между нами можно сквер разбить – вряд ли это впечатлит Илмана».
Злобно кошусь на него. Может, он и прав, но осознание этой возможности ничуть не радует. То, как мы сидим сейчас, – примерно на десять рядов ближе, чем обычно. На общих лекциях, где мы имели несчастье пересекаться, я тоже садилась перед преподавателями, а он с дружками выбирал места у дальней стены. И меня это полностью устраивало.
«Кажется, ты вылил на себя полфлакона духов. Наверное, это какая нибудь аристократическая заморочка, но мне хватило нашей близости в холле».
Жду, что высокородный гад оскорбится, но ловлю лишь наглую улыбку.
«Боишься меня, бесенок?»
Боюсь?
Пожалуй, поначалу он доводил меня до паники и дрожи. Когда тебя начинает задирать толпа знатных парней, каждый из которых выше и сильнее, а их отцы могут купить твой дом со всем имуществом на месячное жалование, – это приводит в ужас.
Но, как уже говорила, я это пережила. Трепет, рождавшийся в ногах рядом с Реймом, давно перерос в презрение.
«Боюсь, что меня может стошнить на твой дорогой пиджак».
После тех первых недель знакомства наша вражда вышла на новый уровень. Он и его дружки стали выкидывать что нибудь с завидной периодичностью. Жестоко, унизительно, зло. Я не знала, что делать, жила как в тумане. Не отвечала на их издевки, на оскорбления и клички – я еще наивно надеялась, что про меня могут забыть.
В первый раз я сознательно пошла против Рейма, когда мне в сумку подсыпали семена асторции и живую землю. За пару часов из них полезли удушающе пахнущие корни и ростки. Прежде, чем я успела среагировать, уже вся пропиталась этим запахом – надо мной смеялись одногруппники, шутили, что от простушки несет помоями.
Сбежав с занятий, я дождалась Рейма на выходе из его аудитории и просто швырнула эту дрянь ему в лицо. Обсыпала аристократа с головы до ног. Кричала, дрожа от гнева, что он худший из придурков, что мне плевать на его статус – на каждое унижение я теперь отвечу.
Он попытался спеленать меня воздушными потоками прямо в коридоре. Я пыталась отбиться. Нас остановил преподаватель – и впервые увел к ректору.
Странно, но мне вдруг стало почти легко. Сейчас меня отчислят, и я освобожусь от этого места. У меня тогда не было амбиций – я не хотела многого от жизни и уж точно не думала, что девчонка вроде меня может преуспеть в элитной академии.
Работа официанткой казалась лучше, чем этот кошмар.
Но Илман лишь прочитал нам лекцию о том, что ребяческие глупости и не наносящие однозначного вреда заклятья в Первой Академии расцениваются как здоровая магическая практика. А вот срывать занятия и мешать другим – нельзя.
Я могла бы жаловаться на «ребячество» придурков, которые хотели видеть меня голой, но была уверена, что им все сойдет с рук. Тем более Рейм не сказал ни слова о подпаленных волосах. Он вообще молчал, странно на меня косясь.
И все это неожиданным образом меня вдохновило.
Чтобы он не так быстро осваивал новые воздушные гадости, я выкинула его конспекты в пруд. Чтобы отделаться от его оскорблений хоть на день, ночами сидела над книгами, пытаясь воссоздать рецепт огненного зелья с третьего курса, от которого так жжет во рту, что сложно произнести даже слово. Затем подлила эту штуку ему в чай. Получилось чуть хуже, чем хотелось, но несколько часов я наблюдала за его перекошенным лицом.
Я именно тогда взялась за учебу с новым рвением. Мне нужно было узнать, как ему противостоять.
Нет, я давно не боюсь его.
Вместо ответа Рейм неожиданно берет мой стул и двигает к себе резким движением.
В ноздри снова бьет запах ежевики – на удивление, вовсе не отталкивающий, а даже немного приятный. Зато скрип раздается на весь кабинет.
Ректор Илман прерывает речь.
– Рейм, Лудар. Вас не интересует информация?
Я замираю. Понимаю, что не слышала ничего из последних слов, – и прикусываю губу.
– Вы говорили о дополнительных занятиях по определенным стихиям, – произносит над моим ухом «избранник». – Извините, мы слушаем. Просто устанавливаем взаимопонимание с будущей невестой.
И он кладет руку на спинку стула, по хозяйски прихватывая мои плечи.
Почему то этот жест кажется еще более диким, чем то, что он делал в холле. То ли из за воспоминаний, то ли потому, что сейчас я ловлю взгляд Рейма – совсем близко. И не могу отодвинуться. Мы сидим в таком положении минуту, другую. В груди все бурлит, я сжимаю руки.
– Не выводи меня, Лудар, – еле слышно предостерегает враг.
Знаете что? Мне это надоело.
Кладу руку придурку на колено, а затем веду к бедру. Он напрягается под моими пальцами, почти вздрагивает.
– Ну вот в штаны мне лезть не обяза…
Требуется секунд пять, чтобы огонь потек в ладонь, но не вышел из под контроля. Чувствую, как пальцы нагреваются, а ткань под ними греется куда сильнее. Рейм сжимает зубы, голубые глаза сверкают.
Он держится дольше, чем я рассчитывала, – с полминуты, не меньше. Мне уже самой горячо. Потом придурок резко выдыхает. Рука соскальзывает с моего плеча, хватает ладонь под столом, отрывает от бедра и уводит от других – сомневаюсь, что более ценных, – частей его тела.
Я улыбаюсь ему мягко, нежно.
Взглядом аристократа можно убивать.
«Ведешь себя как подросток», – отрывисто чиркает он на листе.
«Терпи, дорогой. Я теперь твоя избранница».
Увы, отодвинуться я все равно не могу, так что стараюсь просто отвлечься и сконцентрироваться на словах ректора. Представить, что Рейма нет рядом.
И бесовой ежевики нет.
Единственное, что меня беспокоит, – как Альнар ерзает на месте.
Вводное занятие кажется невероятно долгим. Я благодарю Стихии, когда оно наконец заканчивается, и посылаю отдельное спасибо преподавателям, не поставившим в первый день никаких других пар. Мы сейчас просто разбредемся по комнатам – обживаться, разбирать вещи. Кто нибудь обязательно будет пить и праздновать начало года.
Встаю, и мы с Реймом идем к выходу. Молча. Но уже в коридоре аристократ останавливает меня и смотрит в сторону.
– Думаю, тебе лучше задержаться, – бросает раздраженно.
Я прослеживаю за его взглядом и вижу, как Альнар прощается с Глорией: злобная брюнетка уходит, а парень моей мечты словно чего то ждет.
Или кого то.
Все внутри тихонько вздрагивает, и я не успеваю даже собраться, когда Рейм продолжает:
– Давай, поболтай с ним. – И вместе с этим наставлением он разворачивается на каблуках.
Просто бросает меня, а когда я делаю шаг в другую сторону, то натыкаюсь прямо на взгляд Альнара.
На губах моего друга – подобие слабой улыбки. Ореховые волосы слегка растрепаны, словно он запускал в них руки.
– Келли, мне нужно с тобой поговорить.
Следующая страница