Анна Орехова Стамбул. Подслушанное убийство
Туристический детектив – 2
http://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=67025660SelfPub;&lfrom=166013508 2022
Аннотация
Небывалое событие в Стамбуле! Во время маркетинговых курсов крупнейшее в мире рекламное агентство объявило, что лучший студент получит должность в лондонском офисе.
Нике улыбнулась удача оказаться одной из претенденток. Вот только лекции на английском для нее – тяжкое испытание. Какой там английский! Она и по русски не всегда понимает. Нет, новые слуховые аппараты работают в разы лучше старых, но идеальный слух возможен только в рекламе.
Усложняет задачу и то, что приходится не только учиться, но и отбиваться от нападок конкурентов. Пятнадцать маркетологов готовы на что угодно, чтобы заполучить работу мечты, поэтому не обошлось без ссор, подлянок и подтасовок. К тому же, никто не предполагал, что соревнование за престижную должность обернется убийством.
Кто преступник? Связано ли это с курсами? Будут ли еще жертвы? Ситуация обостряется, когда Ника понимает, что на нее хотят повесить убийство.
Анна Орехова
Стамбул. Подслушанное убийствоМоей сестре.
Стамбул – отличный вариант. Осталось сделать загранпаспорт.
Глава 1. Привет, Стамбул
Рекламные баннеры авиакомпаний лукавят, заявляя: «Полтора часа и ты в Стамбуле!» До тех пор, пока не изобретут телепорт, потребуется часов пять, не меньше. Конечно, это тоже недолго по сравнению с тремя сутками на поезде до Омска или семью – до Владивостока, однако комфорт обладает удивительным свойством: стоит разок попробовать что то лучшее, и вчерашнее «хорошо» превращается в сегодняшнее «терпимо».
Путешествие из Краснодара в Стамбул начинается с дороги до аэропорта. Ночью пробок нет, и это огромный плюс, а вот то, что таксистам обычно плевать на ограничение скорости – несомненно, минус.
В аэропорту минут сорок уйдёт на стандартные процедуры: сдать багаж, пройти контроль безопасности, паспортный контроль. Естественно, везде очереди, без них всего удовольствия от процесса не получишь. Затем поскучать в зале ожидания, ещё раз показать паспорт и посадочный талон, поизнывать от духоты в автобусе, злясь на опаздывающих пассажиров и мысленно умоляя бережливого водителя включить кондиционер. В самолёте потоптаться в проходе, ища своё место, и наконец устроиться в кресле у иллюминатора.
Потом отсчитать те самые полтора часа, пятьдесят минут из которых уйдёт на взлёт, набор высоты, снижение и посадку. А потом снова: контроль, багаж, постоять тут, подождать там…
Если бы всё это происходило днём, Ника отыскала бы что то приятное в каждом этапе: понаблюдала бы через панорамные окна за самолетами на взлетной полосе; насладилась бы приятным холодком кондиционеров; улыбнулась бы забавному акценту визового офицера, поздоровавшегося на русском, но в четыре утра хотелось лишь поскорее добраться до подушки в заранее забронированном отеле и хотя бы ненадолго отключиться.
После третьей попытки разобрать, что спрашивает офицер (английский с турецким акцентом – та ещё тарабарщина), Ника виновато улыбнулась и отодвинула волосы, демонстрируя слуховой аппарат.
Офицер в извиняющемся жесте приложил ладони к груди.
– Sorry, I didn’t notice!
Эту реплику Ника разобрала без проблем и понимающе улыбнулась. Ясное дело, не заметил – пышная прическа со своей функцией справлялась. За прошедший год кудри отросли достаточно, чтобы скрыть небольшие устройства за ушами. Даже коричневый цвет слуховых аппаратов Ника выбирала максимально приближенным к оттенку волос – если уж маскировать, то по полной.
Получив визовый штамп в паспорт, она прошла по указателям к лентам транспортера, забрала чемодан, поудобней перехватила сумку с ноутбуком, пересекла зеленый таможенный коридор и довольно улыбнулась. Ну привет, Стамбул – город, который раньше служил лишь транзитом, и в котором ближайшие две недели ей предстоит прокачивать навыки маркетолога, чтобы порадовать шефа сертификатом с международным знаком качества, а себя – долгожданным повышением до начальника отдела.
Но это будет завтра, сегодня задача максимум – добраться до отеля и хоть немного поспать. Она заранее посмотрела ролики на ютубе, почитала заметки блогеров, знала, что понадобятся наличные, и потому, сняв с карточки триста лир в ближайшем банкомате, уверенным шагом вышла из здания аэропорта.
После кондиционированной прохлады загазованная парковка казалась особенно душной. Со всех сторон шумели машины, желтые такси двигались одно за другим, ослепляли фарами и гудели, призывая к порядку водителей, останавливающихся посреди дороги. Самое интересное, что стоило одному нарушителю отъехать, как его место тут же занимал другой – тот, который только что яростнее всех сигналил.
Нагруженные чемоданами пешеходы сновали туда сюда, рассаживались в такси, переходили дорогу; встречающие с табличками в руках высматривали в толпе своих гостей. Шум, гам, всеобщая суета – и всё это глубокой ночью. Какой же хаос тут творится днем?
Ника перешла дорогу и направилась к стоянке автобусов, которая, если верить советчикам в интернете, находилась чуть поодаль. Конечно, самый простой способ добраться в центр – взять такси, но это, во первых, дороже, а во вторых, когда имелся выбор, Ника отдавала предпочтение общественному транспорту.
Странное дело, автобусы её не пугали, но каждая поездка на машине превращалась в испытание. Всему виной авария, случившаяся больше года назад, страх сгладился, уже не парализовывал, не вызывал панику, но полностью избавиться от него Ника так и не сумела.
Она и сейчас с содроганием думала, что после поездки на автобусе всё таки возьмет такси, иначе придется самой искать отель, а ночью в незнакомом городе – это не такая простая задача. Но одно дело – минут двадцать покататься по центру, совсем другое – добираться по трассе полтора часа.
Ника издалека увидела нужный автобус с надписью «Havabus». Заплатила водителю двадцать лир, сдала чемодан в багажный отсек, сумку с ноутбуком устроила на верхней полке, после чего заняла кресло почти в самом конце салона. Кондиционер дул с такой силой, что волосы развевались, пришлось подкрутить колесико, закрывая заслонку.
– Тут не занято? – В проходе остановилась стройная брюнетка в коротких джинсовых шортах и с большим рюкзаком за спиной.
Говорила она по русски, что в общем то неудивительно, Турция – излюбленное направление у туристов из стран бывшего СНГ.
– Не занято.
Брюнетка втиснула рюкзак на верхнюю полку, села рядом и улыбнулась.
– Ты же тоже в «Айшель»? На курсы Creative World?
– Откуда ты…
– Видела твою фотку в инете, подумала, ты же маркетолог, а тут такое событие.
– Понятно.
Дальше можно было не спрашивать. Интересно, это когда нибудь закончится? Прошло больше года с тех пор, как Ника опустилась на самое дно, но последствия той аварии, похоже, будут преследовать вечно.
– Я тебя еще на улице узнала, но задержалась водички купить. Хорошо, что мы встретились, теперь точно не заблужусь, да и… – Брюнетка многозначительно приподняла брови и понизила голос: – Турки, сама понимаешь. Страшновато одной.
Ника подумала, что с такой внешностью в принципе передвигаться в одиночку страшно. Этой красотке не помешала бы парочка охранников амбалов, ну или хотя бы перцовый баллончик. Фигура подтянутая, лицо кукольное, по другому не скажешь: огромные глаза, длиннющие ресницы, пухлые губки, аккуратный нос. Прическа – вроде обычное каре, но волосок к волоску, пряди ровные, идеально гладкие, блестящие. И это после ночного перелёта!
– Ой, я сейчас!
Брюнетка встала, заглянула на верхнюю полку, потормошила сумки.
– Вот, держи. – Она протянула Нике бутылочку и снова плюхнулась рядом. – После самолета надо много пить. Да и вообще итьлеезно, иначе метаболизм сломается, не заметишь, как бока отрастут. Меня перед полетом аставилиоду вылить, но я то знаю, что в самолете вода бесплатная, меня тетя Лиза предупредила. Так вот, я стюардессу риаза рызывала, а она, как специально, приносила вот такусенькие стаканчики! Говорю, налейте сразу в бутылку, чтобы я вас не дергала. Нет, говорит, не положено. А мне уже ыдноёвать, но куда деваться? Пить надо.
Эту тираду брюнетка выдала на одном дыхании, успев продемонстрировать размер стаканчиков, которые, судя по всему, были не больше рюмки, и воображаемые бока, которые отрастут, если «сломается метаболизм».
– Я Света, кстати, неятно нанакомиться.
Ника с удовольствием отметила, что поняла почти всё, а что не поняла – додумала из контекста. Прогресс налицо, во первых, новые слуховые аппараты работали гораздо лучше предыдущих: не идеально, стопроцентный звук возможен лишь в рекламных брошюрах, но, по крайней мере, теперь она неплохо разбирала речь даже в шумной обстановке. Во вторых, ежедневные уроки чтения по губам не прошли даром. Еще полгода назад разговор с незнакомцем превращался в пытку, сейчас же при должной концентрации можно было более менее сносно общаться. Одна беда – нужно постоянно следить за губами собеседника, иначе разборчивость речи снижается.
– Я Ника. Мне тоже приятно познакомиться.
Вскоре водитель закрыл дверь, и автобус мягко выехал с парковки. Кондиционер заработал еще сильнее, пришлось снова подкрутить колесико.
– Ничего себе, как холодно. – Света поежилась и тоже прикрутила кондиционер.
За окном мелькали огни фонарных столбов и фары встречных автомобилей. Ника прислонила голову к окну, спать хотелось невыносимо, но лучше потерпеть, иначе проедешь свою остановку, как потом ориентироваться?
– Знаешь, я один раз тонаариюлала.
Ника не сразу сообразила, что Света снова что то рассказывает.
– Извини, что?
– Ой, я наверное, слишком быстро говорю?
– Есть немного.
– Ага, вот и тетя Анжела аноянноорчит, что я болтушка. Но я постараюсь помедленнее. И нужно громче, да?
– Не нужно. Я скажу, если что.
За последние полгода Ника уже привыкла к таким вопросам. Многие собеседники далеко не сразу замечали ее «особенность», слуховые аппараты под волосами не видно, но Света явно знала о тугоухости, наверняка прочитала в интернете. Спасибо журналистам, которые не стесняясь лезли в личную жизнь и так же не стесняясь выставляли ее на всеобщее обозрение.
– Говорю, я тоже как то раз в аварию попала. Потом елыйесяц за руль не садилась, боялась. Но меня утьтерли, испугалась просто. А тебе так досталось, даже не представляю.
Ника стиснула зубы, только разговоров по душам не хватало. Приехала, называется, в Стамбул, где краснодарские сайты никто не читает. И вот, пожалуйста, первая встречная уже знает о ней больше, чем хотелось бы.
– А того убийцу так и не нашли? – не отставала Света.
– Не нашли, – буркнула Ника, отворачиваясь к окну.
Еще год назад в смерти хирурга обвиняли ее, Ника сумела отстоять невиновность только благодаря папе с его огромным адвокатским опытом. Потом шумиха улеглась, Ника пришла в себя, встала на ноги, но отставший было кошмар нагнал и ударил снова. Журналисты каким то образом прознали, что следователь возбудил дело, заподозрив убийство. Вот только на этот раз Нику никто ни в чем не обвинял.
Версия, что хирург наглотался таблеток и в полубредовом состоянии угодил под колеса ее автомобиля, осталась в прошлом. Теперь следователь полагал, что его отравили. Плохо соображая, несчастный помчался домой и оказался на дороге в то самое время, когда ехала Ника.
Клеймо «убила по неосторожности» сменилось ярлыком «потерпевшая». Пресса снова мусолила это дело. Теперь все знали, чем та авария обернулась для Ники, и знали, что ублюдок, ответственный за ее увечье, бродит на свободе.
– Ты не думай, я занаой специально не следила, – пробормотала Света. – Просто читала кое что.
– Я так и поняла.
«Четвертая степень тугоухости» встречалась в статьях, пожалуй, чаще, чем имя погибшего хирурга. И, как следствие, рекой потекли сообщения, слова сочувствия и подбадривающие смайлы.
Даже бывший начальник, уволивший Нику, когда ее подозревали в непредумышленном убийстве, прислал сообщение и пригласил на встречу. Всю ночь она не спала, думая, что ответить, если ей предложат вернуться в рекламное агентство.
Ника скучала по креативным задачам, коллегам профессионалам, с которыми эти задачи можно обсудить, и, что скрывать, по достойной зарплате. Но у нее уже была работа. Роман Валентинович, нынешний шеф, поддержал ее, когда мир в одночасье рухнул. Никто не хотел нанимать тугоухого маркетолога с громкой историей, только директор «Царской трапезы» предложил ей должность. Так что ради этой компании Ника готова была свернуть горы. Вот и нервничала перед встречей с бывшим начальником, гадая, сумеет ли совмещать.
Как выяснилось, переживала напрасно.
Директор «Тарантула» извинился за увольнение, оправдываясь тем, что не знал про ее тугоухость, в противном случае никогда бы так не поступил. Потом объяснил, что не может пригласить ее обратно, потому как прежнее место занято, а новых вакансий нет. Однако заявил, что очень хочет поддержать Нику и поэтому предлагает ей взаимовыгодную сделку: она приводит в его агентство «Царскую трапезу», он в благодарность перечисляет «приятный бонус».
Тогда всё встало на свои места. Раньше «Царская трапеза» сотрудничала с «Тарантулом» и обеспечивала хорошие бюджеты. Вот бывший начальник и решил воспользоваться знакомством с Никой, чтобы вернуть крупного клиента. Надо же, какой внимательный, предложил «приятный бонус»! Нике была противна одна только мысль о подобной сделке.
Так что от предложения она отказалась. Но директор «Тарантула» не отступал, настаивая, что «Трапезе» всё равно нужно искать рекламное агентство, что штатный маркетолог – это замечательно, но в одиночку все задачи не потянуть. Ника не спорила, потому как и сама это прекрасно понимала. Она работала за пятерых и всё равно ничего не успевала. Но правда была еще и в том, что директор «Царской трапезы» ни при каких условиях не стал бы работать с «Тарантулом». У Романа Валентиновича на этот счет имелись стойкие принципы: не давать второй шанс исполнителю, который подводил в прошлом. «Тарантул» лимит доверия исчерпал, подставив «Трапезу» во время выставки в Барселоне, и Роман Валентинович навсегда вычеркнул это рекламное агентство из списка потенциальных подрядчиков.
Ника отказалась от предложения и собиралась уходить, когда бывший начальник в сердцах заявил, что месть ей еще аукнется. Мол, в рекламном бизнесе все друг друга знают, и уж он то постарается, чтобы ее, Нику, больше ни в одно агентство не взяли.
Оказывается, всё это время он полагал, что Ника намеренно увела у него «Царскую трапезу», отомстив таким образом за увольнение. Откровенно говоря, пару раз она задумывалась, что неплохо бы ему насолить, вот только на реализацию подобных затей не было ни сил, ни времени. Какая, к черту, месть, когда все мысли заняты поиском работы и выплатой очередного платежа по ипотеке!
В общем, расстались они далеко не друзьями. Ника расстроилась, но вовсе не из за угроз и недопонимания, с чем с чем, а с подпорченной репутацией она уже справлялась. Дело было в другом: она всего на мгновение представила, что снова будет работать в рекламном агентстве, и эта мысль здорово окрыляла. Оказалось, зря себя раззадорила. Пора было избавиться от дурацкой привычки заглядываться на звёзды. В конце концов с ее инвалидностью наличие хоть какой то работы – уже радость!
Вон сколько на форумах историй о том, как коллеги по несчастью годами живут на одно лишь пособие. Годами! А она, имея постоянную зарплату, мечтала о чем то большем. В тот день Ника твердо решила принять свое положение и довольствоваться тем, что есть. Лучше крепко вцепиться в синицу, чудом оказавшуюся в руке, чем любоваться пресловутым журавлем в небе.
Как выяснилось, решение было на сто процентов правильным. Сразу после новогодних каникул шеф вызвал ее к себе и сообщил, что компанию ждет реструктуризация: запуск розничных продаж, расширение производства и самое главное – создание собственного отдела маркетинга!
«Вероничка Семенна, милая, понятно, что отделом должны руководить вы. Я не сомневаюсь, что вы отличный маркетолог, но повышение квалификации не помешает. Я тут подобрал интересные курсы…»
Так Ника попала на учебу в Creative World. Все расходы оплатила «Царская трапеза», от Ники требовалось лишь учиться: пять месяцев теории, постоянного недосыпа и домашних заданий. Приходилось совмещать маркетинговые курсы с курсами иностранного языка, ведь Creative World присылали лекции на английском. Спасибо, что с субтитрами, но всё равно было тяжко.
Ника смотрела видеоролики, читала талмуды с теорией, искала дополнительную информацию в интернете и наконец подошла к финальной точке – две недели практики в Стамбуле, сдача экзамена и получение долгожданного сертификата. Страшно было до чертиков. Ника боялась, что не потянет: она на русском то не всегда понимала, а тут лекции и практика на английском. Никаких субтитров и на паузу не поставишь.
Но если всё получится, шеф повысит ее до начальника отдела и даст зеленый свет на формирование собственной команды.
При одной только мысли об этом по коже бегали мурашки. Что, если шеф ее переоценил? Да, она неплохо справлялась с должностью маркетолога, но не сказать, что планка была такой уж высокой. Теперь же придется руководить целым отделом! Это не только работа с персоналом, это встречи с подрядчиками, совещания, командировки – возможно ли всё это со слуховыми аппаратами? Осилит ли она такую нагрузку?
Ника знала одно: от подобных возможностей не отказываются. Главное – закончить учебу и привезти шефу сертификат, дальше видно будет.
– Я читала, что у Creative World жесткий отбор, – вывела ее из раздумий Света. – Пофиг, что уже столько рениличились и денег отвалили кучу, надо еще свою квалификацию подтвердить. Так что придется попотеть. Мама вечно ворчит, что я нииво не мею…
Дальнейшая тирада слилась в неразборчивую кашу – Света уткнулась в телефон, а потому следить за ее губами не получалось. Что то про маму, папу и тетю Анжелу. То ли кто то с кем то поссорился, то ли, наоборот, помирился. Но это было неважно, а потому Ника кивала из вежливости, делая вид, что понимает.
Она тоже читала про жесткий отбор и про то, что Creative World не разбрасываются сертификатами. Как ни крути, окончание курсов практически гарантировало трудоустройство в крупные международные компании, знак качества Creative World ценился мировым сообществом. Света права, придется попотеть, но Ника и не планировала расслабляться.
– Лекции у них, конечно, тот еще вынос мозга. – Света наконец убрала телефон и посмотрела на Нику. Теперь ее болтовня стала вполне внятной. – Честно говоря, на всю теорию меня не хватило, но тут доучусь. Папа рассчитывает, что вернусь и организую у него крутую рекламу.
– Ты работаешь на отца?
– Ой, не знаю, да, наверное.
Ника недоверчиво хмыкнула: темнит попутчица. Можно где то работать или не работать, но не знать, работаешь или нет – это странно.
– Он просто еще не определился. – Света зевнула. – Сначала отправил меня учиться на программиста. Я пять лет проторчала в универе, принесла ему диплом, но какой из меня рарамист? Папа говорит, ничего, авноотыт. Устроил меня к себе в отдел к айтишникам, дал аинетутер, говорит, работай. Ну я работала. Полгода там проторчала, а толку? Научилась только винду переустанавливать и принтеры подключать.
– И он назначил тебя маркетологом?
– Ой, если бы! В универ он меня отправил. Снова. Говорит, иди в институт туризма, небось, будешь у меня в отеле администратором работать. Ну я пошла. Отучилась, воа инела апе диплом. На этот раз экономиста. А оназывается, решил аквапарк под Сочи строить. Я из Сочи, кстати. Ты ж из Краснодара?
Ника кивнула.
– Ну так вот, сториноапарк, а мне говорит, может, рекламой займешься? А я как раз у Леди Катрин увидела инфу про эти курсы.
– У кого?
– Ну, у Катрин. Блогер, у нее ник в инсте Леди Катрин. Не знаешь, что ли?
Ника покачала головой. Она хоть и работала в сфере маркетинга, но не успевала следить за блогерами, которых каждый день становилось на несколько десятков больше.
– Ну ты даешь! – Света достала телефон, потыкала в экран. – Леди Катрин, у нее в инсте чтилион подписчиков, а на ютубе за два миллиона. Вот смотри. – Она протянула Нике телефон. Рыжеволосая красотка на фотках в инстаграме смотрелась весьма эффектно. – Она такая клевая, я у нее на трех марафонах была. Два по идеальной фигуре, один по продвижению в инсте. Я, правда, ойрофиль забросила, но ничего, вернусь, как время будет. Так вот, Катрин еще зимой про эти курсы рассказывала, и папа как раз решил меня в рекламу отправить. Всё сошлось!
– Подожди. – Ника вернула Свете телефон. – Как это зимой? На курсы же принимали маркетологов с опытом работы от четырех лет.
Света заговорщически подмигнула.
– Ну, я и отработала четыре года. У папы в отеле.
– Понятно.
Creative World готовили управленцев в сфере маркетинга и допускали к учебе только опытных специалистов, но, оказывается, при желании любые правила можно обойти.
Автобус выехал на ярко освещенный мост. Небо уже светлело, внизу мелькали огоньки кораблей и паромов. Азиатская часть Стамбула осталась позади, впереди башенками минаретов светилась европейская.
– Ой, красивый какой город, – вздохнула Света. – Ты раньше тут бывала?
Ника покачала головой, и Света принялась рассказывать, что в Стамбуле тоже впервые, хотя в курортной Турции отдыхает каждый год. Какая у них еда! Какой кофе! Море, аквапарки, сервис – если за пределы отеля не выходить, всё супер. Но папа ее одну не пускает, только с мамой или тетей Анжелой, потому что «турки, сама знаешь».
Ника догадывалась, что скрывается за этой фразой, но опасения Светы не разделяла. В былые времена, когда не приходилось растягивать бюджет от зарплаты до аванса, она тоже любила выбраться в Анталию или Кемер, не раз отправлялась на экскурсии и спокойно гуляла по окрестностям. Никаких проблем! Да и с чего бы? Таких отзывчивых и гостеприимных людей, как турки, еще поискать. Всегда дорогу подскажут, поинтересуются, как дела, предложат чай или кофе.
Света болтала о вкуснейших турецких апельсинах и гранатах, которым сочинские в подметки не годятся, а автобус тем временем остановился на площади «Такси́м».
– Ой, выходим, что ли? – удивилась Света.
– Да, приехали.
Они вышли из автобуса. Дул приятный ветерок, прохожих почти не было, предрассветное небо розовело, испепеляя ночь и приветствуя утро. Вдоль тротуара стояли желтые такси.
Ника заняла небольшую очередь у багажного отсека, а Света, закинув на спину рюкзак, отправилась к таксистам узнать, сколько стоит дорога до хостела «Айшель».
– Один хотел тридцать лир, – сообщила она, вернувшись. Ника как раз забрала свой чемодан. – Но с другим я за двадцатку договорилась. Едем?
– Едем.
Улыбчивый водитель помог им погрузить сумки в багажник, после чего приветливо распахнул заднюю дверь. Ника заглянула в салон и стиснула зубы.
«Всё в порядке. Водитель опытный, машина хорошая, ехать недолго», – это давно уже стало собственной успокоительной мантрой. Без нее Ника застыла бы, не решаясь даже приблизиться к автомобилю. Света обошла ее и протиснулась в салон. Ника сглотнула и заняла свое место.
Вроде ничего, нормально: голова не кружится, в глазах не темнеет. Правда ноги дрожат, но когда сегодня добиралась в аэропорт из дома, было так же. Нестрашно, трясущиеся коленки – не беда.
Таксист выехал с парковки и улыбнулся в зеркало заднего вида.
– Welcome to Istan… – он запнулся, увидев, что Ника пристегивает ремень, и повторил, уже менее радостно: – Welcome to Istanbul .
И почему водители принимают банальные меры предосторожности на свой счет? Парень, который вёз Нику из дома в аэропорт, тоже расстроился, когда она пристегнулась. После чего заявил, что в городе без ремня безопаснее. А потом принялся приводить в пример аварии, участники которых выжили благодаря тому, что не пристегнулись. Ника тогда незаметно отключила слуховые аппараты и сосредоточилась на собственной мантре: «Всё в порядке. Водитель опытный, машина хорошая, ехать недолго». Какой смысл объяснять таксисту, что подобными разговорами он только делает хуже?
Она и сама могла привести пример. Один единственный, но испытанный на собственной шкуре. Та авария забрала у нее слишком много, и неизвестно, какими еще потерями обернулась, если бы Ника не пристегнула ремень.
Недовольный взгляд турецкого таксиста она тоже проигнорировала, и тот переключился на Свету, тараторившую на английском. Кивал, отвечал, бурно жестикулируя, из за чего руль то и дело оставался без контроля.
Ника не слушала. Да, последние полгода она старательно чередовала уроки английского с уроками чтения по губам и уже неплохо поднаторела в обеих дисциплинах, если бы постаралась, сумела разобрать, о чем рассказывает Света, но, откровенно говоря, не до того сейчас было. Все силы уходили на то, чтобы не поддаться панике, а потому раз за разом приходилось твердить про себя: «Всё в порядке. Водитель опытный, машина хорошая, ехать недолго. Всё в порядке…»
В салоне было не просто прохладно – холодно, кондиционер, похоже, работал на полную мощность. Жаль, кофта осталась в чемодане. Вскоре такси выехало на тесные улочки исторического центра. Водитель опустил стекла, и в салон вместе с теплым воздухом ворвался аромат свежего хлеба. От запаха закружилась голова.
– Кушать хочется, – вздохнула Света.
Дорога уходила вниз по склону, навстречу по узким тротуарам шествовали редкие прохожие. Чайки кружили над крышами, окна и двери распахивались, владельцы кафе расставляли столы и стулья, рабочие заносили в магазины коробки.
Наконец машина остановилась у высокого белого здания. Не успел водитель заглушить мотор, как на капот запрыгнул черно белый кот и как ни в чем не бывало принялся лизать лапу.
– Ой, какой красавчик! – улыбнулась Света.
Ника тоже не сдержала улыбку. Коты – удивительные создания, только им удается быть одновременно наглыми и милыми.
Водитель что то пробурчал с напускной сердитостью, вышел из машины, почесал кота за ухом, после чего аккуратно взял на руки и перенес на ступеньки у здания. Кот пару раз недовольно стукнул хвостом, провожая водителя взглядом.
Ника со Светой, посмеиваясь, вышли из такси. Забрали багаж, попрощались с водителем и, перешагнув через его величество кота, Света даже поздоровалась: «Привет, пушистик!», поднялись по ступенькам. Дверь распахнул молодой парень в белоснежной рубашке.
– Добро пожаловать! – чуть склонив голову, произнес он по английски.
Ника со Светой улыбнулись и направились к стойке администратора, где ждал другой парень, тоже в белоснежной рубашке.
– И тут холодно, – поежилась Света.
В холле действительно было прохладно, не так сильно, как в машине, но хотелось укутаться в какой нибудь плед. Солнышко пока не добралось до панорамных окон, верхний свет не горел, а потому бланки на заселение пришлось заполнять в полумраке.
Улыбчивый администратор попросил у Светы и Ники паспорта, сделал копии, постучал по клавишам и вскоре положил на стойку две пластиковые карточки с логотипом хостела.
– Комната двести четыре, второй этаж.
– Похоже, будем жить вместе, – шепнула Света.
Ника кивнула. Вместе, так вместе, почему бы и нет?
– Добро пожаловать! – донесся от входной двери голос портье.
В холл вкатил чемодан невысокий наголо бритый мужчина с аккуратной чёрной бородкой. Ника застыла, не веря собственным глазам. Поморгала, надеясь, что померещилось, но видение не исчезло. Какого черта он забыл в Стамбуле?!
– Привет, девчонки!
– Ой, привет! – Свету не смутило, что вновь прибывший вот так с ходу обратился к ним по русски.
Он подошел к стойке, протянул администратору паспорт и с усмешкой посмотрел на Нику. Света по прежнему не замечала, что температура в помещении резко упала.
– Ты тоже на курсы?
«Только не это! – мысленно застонала Ника. – Пусть он будет здесь проездом!» Однако ответ старого знакомого ошарашил еще больше:
– В какой то степени да. Я ваш преподаватель. Буду оценивать, кто достоин сертификата, а кому еще стоит поучиться.
Преподаватель?! Да быть такого не может!
– Ой, как здорово! Я Света, это Ника. Первая лекция завтра, да? А еще будут студенты из России?
Новоявленный преподаватель проигнорировал вопросы. Он смотрел исключительно на Нику. Нехорошо смотрел, с явной усмешкой.
– Помнишь, я предупреждал, что в рекламном бизнесе все друг друга знают?
Ника не ответила. Она помнила, прекрасно помнила, как он злился, полагая, что она увела у него ключевого клиента.
– Вы знакомы, что ли? – удивилась Света.
Ника кивнула, а бывший начальник продолжал сверлить ее насмешливым взглядом.
– Ещё как знакомы. Мир тесен, правда, Вероника? Но не смею вас задерживать, идите, отсыпайтесь. Следующие две недели будут очень напряженными.
Глава 2. Утро не без сюрпризов
Ника проснулась внезапно, словно от толчка, привычно пугаясь полной тишины и тут же успокаиваясь, вспоминая, что тишина – это нормально. Пробуждение уже давно стало таким – сначала резким, пугающим, а спустя мгновение тоскливым и обыденным. Это началось, когда ей перестала сниться авария и вернулись привычные яркие сны.
В мире грёз оживали звуки, такие как раньше: громкие, настоящие. Ника понимала собеседников, не переспрашивала, не уточняла, порой даже напевала и радовалась, что слышит собственный голос. В том мире было так сладостно, так комфортно. Пробуждение же приносило тоску и уныние, потому что вновь погружало в тишину.
Она всё чаще ловила себя на мысли, что не хочет просыпаться. Закрывала глаза, наслаждаясь сладостной дремой и последними, не такими яркими, но всё же приятными мгновениями звукового сна. Знала, что стоит выбраться из под одеяла, и мир снова одурело завертится вокруг своей оси. Снова придется бежать изо всех сил, чтобы хотя бы оставаться на месте.
Утро понедельника давно уже ничем не отличалось от утра вторника или среды: встать, умыться, одеться, накраситься. Втиснуться в битком набитый трамвай, добраться до работы, закрыться в своем крошечном кабинете и разгребать завалы неотложных дел, которые росли с каждым новым письмом в корпоративной почте.
Путешествие в Стамбул могло стать передышкой, но Ника знала, что в перерывах между лекциями придется работать. Да, формально ее отправили на учебу, но срочные дела никто не отменял. На ноуте хранилась недописанная статья в глянцевый журнал, где она выбила бесплатное размещение. В почте дожидался согласования дизайн новой упаковки, и нужно было побыстрее сделать презентацию для потенциальных клиентов, с которыми будет встречаться Ромик, сын шефа.
Ника понимала, что берет на себя слишком много, тащит задачи целого отдела, но как иначе? Шеф верил в ее способности, хвалил, то и дело повторял: «Вероничка Семеновна, что бы мы без вас делали!» Нужно было соответствовать, а потому приходилось пахать не только днями и ночами, но даже на выходных. Меньше всего хотелось разочаровать шефа – он потратил баснословные деньги на курсы Creative World, и Ника планировала отработать каждую копейку.
Еще вчера она не сомневалась, что вернется из Стамбула с сертификатом, но встреча с бывшим начальником уверенность пошатнула. Как он связан с Creative World? Почему его имени не было в списке преподавателей? Насколько весомо его мнение при итоговой аттестации? И главный вопрос: как избавиться от предвзятого судейства?
Ника перевела взгляд на окно, солнышко уже пробивалось через неплотно задернутые шторы, пылинки радостно плясали в лучах света, подпрыгивали и зависали в воздухе. На соседней кровати творился бедлам: гора футболок, носков, нижнего белья, фен, рядом расческа, дезодорант, баночки и тюбики с кремами. На прикроватной тумбочке валялись скомканное полотенце и пустая упаковка от печенья.
Ника представила, какой шум тут стоял, когда Света собиралась. Да, порой глухота – это даже преимущество, этакий лайфхак: снял слуховой аппарат и спи спокойно.
Вчера она поставила будильник почти впритык, чтобы хоть немного поспать после ночного перелета. Телефон еще не вибрировал, значит, можно, не торопясь, привести себя в порядок и полноценно позавтракать. Ника запустила ладонь под подушку (еще один лайфхак для тугоухих: ставить будильник на вибро и класть поближе), часы показывали восемь пятьдесят девять. Проснулась, называется, пораньше! За целую минуту до запланированного часа. Словно почувствовав ее недовольный взгляд, будильник завибрировал. Ника отключила его, взяла косметичку, полотенце и пошла умываться.
Для размещения студентов Creative World арендовали целый этаж новенького хостела в историческом центре Стамбула. Вчера Ника успела оценить, насколько тут всё приспособлено для людей с ограниченными возможностями: просторные коридоры, широкие лифты, повсюду поручни, указатели, дублирующиеся шрифтом Брайля, никаких ступенек и порогов. Брошюра в номере сообщала, что на этаже расположены прачечная, компьютерный уголок, кухня, игровая комната и лаунж зона. В подвале парковка и аренда велосипедов, на шестом этаже конференц холл и лекционные аудитории, наверху тренажерный зал и терраса с лежаками.
Во времена работы в «Тарантуле» Ника часто отдыхала за границей и повидала немало отелей, но Aishel Hostel превзошел все ожидания. Единственный минус – студентам выделили номера без собственных ванных комнат. «Ну, нафиг, – возмутилась Света, не обнаружив душа. – Лучше доплатить, чтобы нас переселили». Нику тоже такой расклад не обрадовал, но, в отличие от Светы, она не собиралась тратить деньги на дополнительные удобства.
Однако после экскурсии по этажу сомнения испарились, даже Света удовлетворенно хмыкнула, заявив: «Папе тоже стоит такой хостел построить, покруче многих отелей». Уборных и душевых было в избытке: три женских, три мужских и четыре индивидуальных. Везде идеальная чистота, мыло, гель для душа, шампунь, даже крем для рук и лосьон для тела! Двери широченные, повсюду поручни – в общем, всё для людей: аккуратно, чисто, современно.
Вчера Ника приняла душ в индивидуальной ванной комнате, но сегодня все четыре оказались заняты, пришлось идти в общую. Слева располагались комнаты для мужчин, справа – для женщин. Что творилось у парней, можно было только догадываться, девушки же по утрам ведут себя одинаково в любой стране.
Влажный воздух наполняли ароматы гелей для душа, духов и лосьонов для тела. Те, кто уже покончил с водными процедурами, стояли у зеркал, выполняя годами отточенные ритуалы.
Фены гудели, плойки и утюжки шипели, хлопали крышечки пудрениц, пшикали дозаторы парфюма. Всё это сопровождалось придирчивыми взглядами и недовольными вздохами, перемежаясь с обсуждением самых важных на свете тем.
Нет, Ника не слышала этих звуков, но порой визуального образа достаточно, чтобы воображение сформировало полную картину. Слуховые аппараты остались на тумбочке в комнате, конечно, в незнакомой обстановке было не по себе «без ушей», но Ника не рискнула бы в них умываться. Вдруг вода попадет? Или мыло? Где потом искать деньги на ремонт? Ника и без того чувствовала себя обязанной брату, оплатившему дорогущие устройства. Миха работал айтишником в Германии, но даже для него сумма оказалась приличной. Ника же с ее нынешней зарплатой никогда бы такую покупку не потянула.
Она поздоровалась на английском и, пока ее кто нибудь о чем нибудь не спросил, направилась к ближайшей раковине.
Справа низкая полная блондинка проходилась воском по выбивающимся из каре прядям. Слева подводила глаза девушка с медно рыжими волосами до пояса. Ника присмотрелась, похоже, это была та самая Катрин, о которой вчера рассказывала Света. Чуть поодаль худощавая брюнетка в кислотно зеленом нижнем белье наносила румяна.
Ника быстренько умылась и вздохнула, глянув в зеркало на круги под глазами. Три часа сна явно недостаточно, чтобы выглядеть более менее прилично. Волосы торчали в разные стороны, как у распутной девицы после очередной бессонной ночи. Сколько раз обещала себе не ложиться с мокрой головой! Но вчера так вымоталась после дороги, что вырубилась, наплевав на неизбежные проблемы утром. Фен для кудрей не вариант, они только распушаются и торчат еще сильнее. Пришлось вытягивать утюжком, предусмотрительно захваченным из дома. Мера временная: малейшая влажность и прощайте гладкие пряди.
Разобравшись с прической, Ника вернулась в комнату, оделась, накрасилась и поспешила на завтрак. Слуховые аппараты надевала уже в лифте и вполне внятно услышала приветственное «дзинь», когда кабина остановилась на первом этаже.
В кафе народу тоже хватало: пять человек оккупировали тостер, столько же толпилось в углу с кофейниками, чайными пакетиками и кипятком. Остальные двигались с тарелками вдоль шведских столов, кто то уже уселся чуть поодаль и наслаждался завтраком.
Лязгали тяжелые металлические крышки, накрывающие горячие блюда, звенели столовые приборы, скрипели выдвигаемые стулья, посетители болтали и смеялись, из динамиков лилась заводная турецкая музыка.
Голова и без того гудела от недосыпа, хотелось выключить аппараты, чтобы заглушить звуковую кашу. Вот только без «ушей» в незнакомой обстановке очень неуютно, а потому приходилось терпеть.
– Ника! Ника! Иди к нам!
За столиком у окна сидела Света. Наверное, она кричала очень громко, ведь Ника услышала, несмотря на окружающий шум. Компанию Свете составляли парень и девушка. В последней Ника узнала ту самую худощавую брюнетку, что щеголяла в душевой в кислотном нижнем белье. Она и сейчас выбрала довольно яркую одежду: желтое платье с воротником под горло, ярко розовый пиджак и такого же цвета кеды, в ушах толстые красные кольца, на шее зеленый шелковый шарфик. Прическа больше подошла бы девочке подростку: две шишечки на макушке, напоминающие черные рожки.
– Знакомьтесь, это Феририка и Иис, – затараторила Света, едва Ника подошла к их столику. – А это Ника, моя соседка.
Она говорила по английски, и, несмотря на то, что часть фразы Ника сумела прочитать по губам, имена новых знакомых потонули в звуковой каше.
– Привьет! – с акцентом, но тем не менее по русски поздоровался парень. – Рад познакомьиться.
Он выделялся из толпы не меньше, чем экстравагантная брюнетка. Во первых, тем, что был здесь, пожалуй, единственным азиатом, по крайней мере других Ника не видела, а во вторых, с такой прической остаться незамеченным было просто невозможно. Щедро сдобренные гелем волосы стояли торчком, причем корни были черными, а кончики окрашены в ярко синий. Довершало образ серебряное колечко в ухе.
– Привет. – Ника повесила сумочку на спинку стула и отодвинула волосы, демонстрируя слуховой аппарат. – Извините, я плохо слышу. Не разобрала ваши имена.
Она так часто признавалась в своей глухоте, что делала это уже почти на автомате. Всё таки о таких вещах лучше предупреждать заранее, чтобы не ставить собеседника в неловкое положение. Стыд давно ушел, как и дрожь в голосе или неловкость, осталась только ноющая, давящая пустота, которая образовалась, когда Ника узнала, что лишилась слуха. Рана затянулась, зажила, заросла рубцами, но под слоями грубых, наложенных без наркоза швов по прежнему зияла бездна.
– Я Юрис, – четко произнес парень и перешел на английский: – Я из Латвии.
Ника постаралась не выдать своего удивления. Азиат латыш? Оказывается и такое бывает.
– А это Фе де ри ка, – добавила Света.
– Ола! – брюнетка помахала рукой. – Я из Португалии.
– Приятно познакомиться.
– Завтракать будешь? – Света перешла на русский. – Ой, только не бери омлет, он вообще ни о чем. Лучше бёрек! С сыром потрясный. И пахлаву! Юрис говорит, она у них божественная!
Ника пообещала, что на омлет даже не посмотрит и ненадолго оставила новых знакомых. Бёреков на выбор оказалось три: слоеный пирог с сыром, колбаски из теста со шпинатом и аккуратненькие конвертики с картошкой. Ника взяла тот, что порекомендовала Света, захватила пахлаву и попросила на баре чашечку кофе по турецки. Хорошо, что завтрак входил в стоимость проживания, а вот обед и ужин придется оплачивать за свой счет.
Когда вернулась за столик, Света с Федерикой жужжали на английском, можно было только позавидовать их знаниям языка. Юрис улыбнулся и пожелал:
– Прийятного аппетита!
– Спасибо!
Ника устроилась за столиком, отрезала кусочек бёрека, попробовала и не удержалась от восхищенного «мммм».
– Вкусно, скажи? – улыбнулась Света, потягивая кофе.
Бёрек таял во рту. Нежное тонкое тесто дополнял слегка маслянистый сливочный сыр, а глоток горького ароматного кофе оттенял едва уловимую сладость. Можно целую вечность просидеть вот так, наслаждаясь сочетанием вкусов.
Юрис помахал вошедшему в кафе парню с темными волосами до плеч и прокричал на английском:
– Манчини! Давай к нам! Это мой сосед по комнате.
Парень помахал в ответ, указал на кофейный аппарат, потом на Юриса и показал два больших пальца. Язык жестов понятен в любой стране: «Возьму кофе и сразу к вам».
– А я одна живу, – вздохнула Федерика. – Грустно немного, но зато ауры не перемешиваются.
Ника недоуменно посмотрела на нее.
– Что не перемешивается?
Ей послышалось «ауры», но то же белиберда. Разбирать английскую речь было невероятно сложно, приходилось внимательно следить за губами и додумывать из контекста.
– Ауры. – Федерика нарисовала вокруг себя невидимый шар.
Ника перевела взгляд на Свету, та возвела глаза к потолку. Понятненько, значит речь и в самом деле про ауры, причем Федерика говорит об этом на полном серьезе. Она добавила что то еще, многозначительно подняв брови, Света улыбнулась, но видно было, что делает она это исключительно из вежливости.
– Бонджорно! – К столику с бумажным стаканчиком подошел сосед Юриса: в рубашке, джинсах и пиджаке, длинные волосы почти касались плеч. Он театрально поклонился сначала Свете и Федерике, потом Нике и плюхнулся на стул рядом с Юрисом.
– Федерика, Ника, Света, – представил Юрис. – Это Карло.
– Манчини. – Итальянец сделал вид, что снимает шляпу. – Дамы, рад знакомству.
Он говорил на английском, тщательно произнося окончания, для Ники такое произношение было идеальным.
Света указала на его стаканчик.
– Это весь твой завтрак?
– Не привык с утра наедаться.
Манчини глотнул кофе, а потом поморщился, словно учуял неприятный запах.
– Что за дрянь?! – Он указал на лежащий на столе телефон в кислотно зеленом чехле. Вместо брелка к телефону было прикреплено нечто коричневое, сморщенное, напоминающее сушеную спаржу. – Фу! Уберите, то..не..ет..сь… – Дальнейшая фраза слилась в набор звуков.
Федерика шумно выдохнула, забрала телефон и пробормотала что то про энергию и связь с прошлой жизнью. Манчини в ответ насмешливо фыркнул. Ника со Светой недоуменно переглянулись, да и по растерянному виду Юриса было ясно, что он ничего не понял.
Федерика обвела всех взглядом, снова вздохнула и поднялась.
– Ладненько, тут мне всё ясно. – Пристально посмотрела на Нику и добавила, тщательно выговаривая слова: – Не переживай, кажется, я знаю, как решить твою проблему.
Потом сделала ручкой и направилась к выходу.
– В смысле, решить мою проблему? – пробормотала Ника. – Или я не расслышала?
Света проводила Федерику взглядом.
– Расслышала. Не обращай внимания! Она немного… Как бы помягче сказать?
– Чокнутая, – подсказал Юрис. – Совсем туда.
Света хихикнула.
– У нас говорят «совсем того». Но она реально странная. Прочитала мне леуиюом то нельзя пить томатный сок, покабе унетридцать. Пришлось брать апельсиновый, чтобы отстала. А чтосефоном не так?
Юрис помотал головой.
– Ты говорить быстро быстро. Я не понимать.
Ника усмехнулась, потому как тоже понимала Свету через слово. Манчини так вообще уткнулся в телефон, когда они перешли на русский.
– Говорю, что с ее телефоном не так? – Она посмотрела на Манчини и повторила на английском: – Карло, чем тебе ее телефон не угодил?
Манчини ответил что то негромко, Ника не поняла ни слова. Света скривилась, словно тоже уловила неприятный запах. Юрис так вообще отодвинул тарелку с недоеденным бёреком.
– Да в чем дело? – спросила Ника.
Конечно, невежливо по отношению к Манчини общаться на русском, но разбирать английский, когда вокруг столько собеседников – сущая пытка.
– Она прицепила к телефону пуповину! – Света передернула плечами.
Ника застыла, поднеся чашку с кофе к губам.
– Пуповину?!
– Ага. Ой, это так мерзко!
– Да, очень фу, – согласился Юрис. – Моя коллега тоже ходил с такой ерунда. Только на браслет.
– Н да, у всех свои тараканы, – вздохнула Света и добавила что то невнятно.
Ника печально посмотрела на недоеденный бёрек. Аппетит бесследно испарился. Манчини же с явным удовольствием потягивал кофе.
– Я читал о..п..ру..ло блог. Но лю…за..топ бред.
Ника попыталась сложить смысл из понятых слов: «читал, блог, бред». Видимо, речь шла о блоге Федерики. Черт, как оказывается, сложно общаться на английском! Чуть больше слов в предложении – и всё, набор оборванных звуков. Ведь готовилась, зубрила фразы, видеоролики смотрела! Но одно дело, когда можно нажать паузу, перемотать, прочитать субтитры, совсем другое – ориентироваться на ходу. И как она будет слушать лекции, если даже на бытовом уровне теряет нить почти мгновенно?
Света что то пробормотала, вскинув брови, Юрис хмыкнул, Манчини многозначительно кивнул, и все трое засмеялись. Ника переводила взгляд с одного на другого. Раздражение перемешивалось с досадой. Как же так? Она понимала, что на лекциях придется несладко, но не думала, что будет чувствовать себя неуютно во время обычной беседы.
– Ника? – Света коснулась ее плеча. – Пойдем? До лекции десять минут.
Ника кивнула и подхватила сумку. Спасибо, хоть на русском всё по прежнему понятно. Однако мысль о предстоящей лекции вызывала панику. Она же ни черта не поймет! А если преподаватель ее о чем нибудь спросит?
Лекционная аудитория располагалась на шестом этаже. Солнце заливало комнату через окна, тянущиеся вдоль стены. В креслах с откидными столиками уже расположились студенты. Кто то достал ноутбук, кто то по старинке приготовил тетрадь и ручку.
В первом ряду словно специально для них оставалось четыре свободных места, парни сели по бокам, Ника со Светой в центре.
Преподавательский стол находился на небольшом возвышении, позади него висел экран, справа разместился флипчарт. На столе стоял штатив с телефоном, а перед ним позировала та самая девушка с длинными рыжими волосами.
– Это Катрин, – шепнула Света. – Похоже, сторисы записывает.
– Да, я поняла.
Света, поглядывая на Катрин, достала из сумки тоненький серебристый «Макбук», Юрис водрузил на стол модный «Леново», черный ноут Манчини тоже был явно не из дешевых. Глядя на них, Ника порадовалась, что оставила в комнате свой громоздкий «Делл»: старый, тяжелый и жутко тормознутый. Она купила его на «Авито» полгода назад – лучшее, что смогла себе позволить.
Позади что то обсуждали две девушки. Ника уловила мягкие мурчащие звуки. Француженки? Чуть правее рыжий парень говорил по телефону на английском: «sure… yes… no problem ». Сидящие рядом Света и Юрис перешептывались на русском:
– А ты давно в рекламе работаешь?
– Шесть лет. Я иметь свой бизнес, реклама сильно нужна.
Ника жутко волновалась. Дело было не только в проблемах с английским, но и в том, что первую лекцию будет вести сам Ред Макс.
Гуру, написавший три бестселлера о рекламе. Кумир всех маркетологов, копирайтеров, работников отделов брендинга и пиара. «Новый О’Гилви», «маркетинговый Стив Джобс», «законодатель рекламных трендов» – какие только прозвища не давали ему журналисты. Ника читала все публикации Ред Макса, покупала лекции на его сайте, следила за ним в инстаграме.
Особенно подкупало, что Макс начинал свой путь в России. Когда то он был Максимом Красновым – копирайтером в питерском рекламном агентстве. Позже агентство вошло в холдинг Creative Word, и Макс перебрался в Лондон. В двадцать восемь он увлекся разработкой маркетинговых сервисов и приложений. Еще пару лет спустя запустил баннерную сеть RTB Creative, которая впоследствии стала крупнейшей в мире.
Дверь в аудиторию уже в который раз открылась, Ника ожидала увидеть своего кумира, но вместо Ред Макса по проходу бодрым шагом шла женщина в зеленом платье: черные волосы собраны на затылке в узел, кожа смуглая, фигура не то, чтобы толстая, скорее пышная. Кьяра Грассо, руководитель отдела диджитал рекламы в итальянском офисе Creative Word. Ее лекции были самыми нудными, но Ника стойко пересмотрела все до единой и даже законспектировала важные моменты.
– Good morning! – Грассо остановилась у преподавательского стола рядом с Катрин, всё еще позирующей перед телефоном.
– Ой! – Катрин вздрогнула, обернулась и, заметив Грассо, широко улыбнулась: – Сори!
Подхватила со стола штатив и юркнула на кресло во втором ряду. Грассо обвела аудиторию взглядом.
– Добрый день! Меня зовут Кьяра Грассо, добро пожаловать на курсы управленцев в сфере маркетинга от Creative World.
Пока всё было понятно, ярко выраженный итальянский акцент даже помогал угадывать смысл. Будь на преподавательском месте англичанин или американец, Нике пришлось бы туго, всё таки на родном языке люди изъясняются небрежно: тараторят, проглатывают окончания, про грамматику забывают. Итальянка же говорила старательно и четко, словно специально для Ники.
– Раз, два, три, четыре… – Грассо водила в воздухе пальцем, пересчитывая студентов. – …четырнадцать, пятнадцать. Все на месте!
Пока она считала, в аудиторию с камерами на плечах вошли парень и девушка. Ника подобралась. Их предупреждали о видеосъемке, Creative World обычно проводили курсы для начинающих маркетологов и впервые запустили учебу для управленцев. Поэтому планировали пропиарить это событие по всем рекламным каналам.
Операторы прошли между рядами. Девушка встала справа от сцены и направила камеру на Грассо, парень – слева, повернув объектив к аудитории. Ника только теперь разглядела небольшой микрофон, приколотый к воротнику Грассо.
– Это Стив и Нора, – пояснила она. – Наши операторы.
Более контрастную пару еще стоило поискать: Нора – чернокожая, низкая, полная, с короткими обесцвеченными волосами; Стив же, наоборот, белоснежный, как швед или норвежец, волосы тоже светлые, собранные в низкий хвост, а очки на носу точь в точь как у Гарри Поттера.
Дверь снова открылась. На этот раз в аудиторию вошел бывший начальник Ники, а следом – Ред Макс.
– Теперь точно все в сборе, – обрадовалась Грассо. – Знакомьтесь, Игорь Варламов, Ред Макс, ваши преподаватели.
Эта парочка смотрелась не менее контрастно, чем Стив и Нора: здоровенный и довольно толстый Макс был выше Игоря на целую голову. У обоих на вороте висел микрофончик.
– Всем привет! – Макс помахал аудитории и встал рядом с Грассо.
Игорь ограничился кивком.
– Давайте обсудим оп…то..ки.. вместе. Ня…ту…лап… меньше.
Ника подалась вперед, вглядываясь в губы Грассо. Какой там! Это короткие фразы можно было разобрать, но длинные предложения сливались в звуковую кашу с редким вкраплением знакомых слов.
– Никто пре…та..ра Игорь пу…там…да…
Черт! А если она объясняет что то важное? Ника дождалась паузы и коснулась плеча Светы.
– Можешь вкратце пояснить, что она говорила?
– Ой, да в основном бла бла: вы трудились, молодцы, осталось немного.
– А про Игоря что?
– Говорит, он заменяет Ричарда Блэка, тот не смог приехать.
– Спасибо.
Вот почему его имени не было в списке преподавателей. Такое бы Ника не пропустила. Ричард вел лекции по наружной рекламе, теперь, по всей видимости, этим займется Игорь. Но как он вообще оказался в Creative World?
– Практика не..го..пртк..лепа, – продолжала рассказывать Грассо. – Вам ни..грп…руп…пре сертификата.
– Не переживайте! – улыбнулся Макс. – Мы про..ту..нили..крл..та вашего гру..ла..тук.
– Я тоже так думаю, – добавил Игорь. – Важно при..ту..ни..кода.
Ника едва не застонала в голос, а бывший начальник, словно издеваясь, уточнил:
– Всё понятно?
Студенты ответили нестройным «Да». Ника снова коснулась плеча Светы.
– Что там про сертификат?
– Не отвлекайтесь, пожалуйста! – Грассо бросила на нее недовольный взгляд. – Дальше про..нк..то.. расписание. Вам нк..ол..дш..при завтра.
Поток звуков безжалостно топил Нику, редкие знакомые слова не проясняли смысл. Как она выдержит в таком ритме две недели? Не говоря уже о том, что придется сдавать экзамен. Может, есть какой то вариант заочной практики?
– Ника, – шепнула Света, разворачивая к ней ноутбук.
На экране был открыт текстовый документ.
«Они подготовили четыре задания, за каждое будут давать баллы. Пока не ясно, сколько и за что. Но чтобы получить сертификат, нужно набрать десять баллов».
Ника улыбнулась и одними губами проговорила: «Спасибо».
Грассо рассказывала дальше, а Света почти синхронно писала:
«Лекции каждый день с 10:00 до 11:30. Сегодня до 12:00, потому что полчаса уйдет на эту встречу».
«Первую лекцию ведет Ред Макс, в конце он выдаст задание и расскажет, как заработать баллы».
«Завтра лекция Грассо. Явка обязательна и просит приходить вовремя, говорит, опоздавших будет штрафовать. Она меня уже бесит. В субботу воскресенье выходной».
Ника дочитала последнюю строчку, когда в аудитории воцарилась тишина, а потом все заговорили разом.
– Ой, ну ничего себе! – воскликнула Света.
Манчини громко присвистнул.
– Круто! – крикнул кто то сзади.
Студенты шумели, вставали со стульев, а преподаватели отошли в сторонку и что то обсуждали. Организационная часть закончилась?
Ника повернулась к Свете.
– Что происходит?
– Они олатутонсоть в агентстве ченомуологу!
– Света, пожалуйста, не тараторь! Я ничего не понимаю.
– Да, прости, – Света шумно выдохнула. – Они объявили дополнительный конкурс. Студент, который наберет больше всех баллов, получит должность в лондонском офисе Creative World!
Ника смотрела на нее, переваривая услышанное. Должность в Creative World?!
– Представляешь, маркетолог в самом крутом рекламном агентстве!
Ника медленно кивнула. От одной только мысли о такой возможности желудок скручивало в узел.
– Я бы не отказался, – пробормотал Юрис.
Да и кто в здравом уме от такого откажется? Работа мечты! Подобный шанс выпадает раз в жизни, за него надо хвататься зубами и когтями. А это значит, что все пятнадцать маркетологов сейчас думают об одном: кому же достанется заветная должность?
cw_education Мы начинаем!
Creative World объявляет о старте очной программы курсов для управленцев в сфере маркетинга. Пять месяцев наши студенты штудировали теорию, и вот пришло время попрактиковаться.
Сегодня на общей встрече преподаватели сообщили небывалую новость: лучший студент получит должность маркетолога в лондонском офисе Creative World! Вот так сюрприз, не находите?
Хотели бы заполучить такую работу? Пишите ответ в комментариях! И не забывайте проверять новые публикации #cw_istanbul. Уже сегодня мы начнем знакомить вас с участниками курсов. Ещё больше подробностей в сторис!
#курсымаркетинга #работамечты #креативнаяреклама
Глава 3. Происшествие международного масштаба
Два дня спустя
Утреннее солнце пробиралось в комнату, заливая квартиру белым светом. Прихожая, пока еще темная, а оттого мрачная, ждала, когда неторопливые лучики скользнут по большому, во весь рост, зеркалу, пробегутся по паре спортивных туфель и висящей на вешалке кожаной куртке, осветят устроившийся на тумбочке мотоциклетный шлем и красный коврик с надписью «Welcome».
Мехмет не любил этот коврик – единственное яркое пятно в его строгой, продуманной до мелочей квартире, но и избавиться от коврика не мог – мама всегда радовалась, видя свой подарок, а мамина радость, как известно, важнее подпорченного дизайна.
Он заскочил в квартиру на десять минут. Принял душ, переоделся. Бессонная ночь – не причина выглядеть неопрятно, тем более, что его ждала встреча с Айлой. Повод так себе – вскрытие обнаруженного ночью тела, и если бы процедуру проводил любой другой судмедэксперт, Мехмет собирался бы в морг с меньшим энтузиазмом. Однако Айла была ярким цветком в холодном, заполненном телами, царстве. Она не только знала свое дело, но и умела отвлечь от неприятных процедур, бойко рассказывая о найденных особенностях и делясь собственными версиями событий.
Мехмет глянул в зеркало, поправил галстук, снял с вешалки куртку и остановился на пороге.
– Взял рюкзак, ключи и деньги,
Не забыл, конечно, шлем,
Телефон, перчатки, пропуск,
Чтобы не было проблем.
Напевая незамысловатый стишок, он хлопал по карманам, проверяя, всё ли на месте. Неизменный ритуал не только помогал ничего не забыть, но и настраивал на рабочий лад, а сегодня это было особенно важно. Мехмет привык сталкиваться с инцидентами, от которых у обычного человека напрочь пропадал сон. В таком огромном городе, как Стамбул, ежедневно что нибудь да случалось. Но вчерашнее происшествие было на редкость необычным. Международный масштаб! Значит, в его, Мехмета, расследование будут лезть все: от непосредственного начальника до задрипанного стажера.
Такие дела нужно закрывать побыстрее, пока журналисты не навыдумывали собственных версий. В противном случае начальство будет недовольно, а этого Мехмет никак допустить не мог. Он знал, что в скором времени в отделе ожидается повышение, и знал, что находится в числе претендентов.
Громкое расследование – отличный шанс обойти конкурентов, и Мехмет не собирался этот шанс упускать.
Он вышел из квартиры, захлопнул дверь и направился к припаркованному за углом мотоциклу. План был прост: поприсутствовать на вскрытии, получить предварительное заключение Айлы, изучить показания свидетелей, возможно, кого то вызвать на допрос и приступить к проработке версий. Подоплека уже сейчас вырисовывалась вполне четко.
Крупное рекламное агентство стравило пятнадцать маркетологов, вынудив их бороться за работу мечты. Не удивительно, что привело это к ссорам и подставам. Не зря говорят: леса без шакалов не бывает.
Скорее всего, на это агентство и рассчитывало: пиар – он и есть пиар, а скандал всегда работает лучше хвалебной оды. Вот только вряд ли кто то ожидал, что ссоры и потасовки перерастут в убийство. Одно дело – конкурента подставить, совсем другое – конкурента убить.
В результате – один труп и двадцать семь свидетелей, из которых, естественно, никто ничего не видел.
Убийство произошло на корабле, что несколько упрощало задачу: как ни крути, круг подозреваемых ограничен, если, конечно, отбросить совсем уж фантастические версии о том, что кто то подплыл к кораблю на лодке и тайком пробрался на борт.
При хорошем раскладе уже к вечеру будет ясно, что на самом деле произошло: кто убил, почему и какие оставил улики. Сомнений нет, один из этих горе маркетологов останется в Турции надолго, предположительно, на срок от двадцати четырёх до тридцати лет.
Глава 4. Лекция на свежем воздухе
Перерыв продлился недолго, вскоре Грассо и Игорь вышли из аудитории, а студенты потихоньку возвращались на свои месте.
– Кто из вас Вероника Ло́вкина? – вдруг по русски спросил Ред Макс.
Ника опешила. Он и в самом деле назвал её имя? Или она снова не расслышала?
– Чего молчишь? – Света пихнула её локтем и добавила громче: – Вот Вероника! Здесь.
Ника запоздало вздернула руку.
– Я Ловкина.
– Супер пупер, дуй сюда.
Света озадаченно пожала плечами, Юрис протянул: «Интьересно», остальные студенты выжидательно смотрели на Нику, пока она шла к преподавательскому столу. Стив и Нора следили за ней объективами камер.
– У тебя в слуховых раратах ус есть? – Макс достал из рюкзака коробочку, на которой было изображено серебристо черное прямоугольное устройство.
– Простите, что? Я… я плохо слышу.
– Ага, знаю, читал. Так лучше? – Макс слегка повысил голос, студенты вытянули шеи, пытаясь хоть что то разобрать, но вряд ли им удалось – Макс говорил по русски.
Это выглядело даже забавно: тугоухой была только Ника, а прислушиваться приходилось остальным.
– Лучше. Но громкость не так важна, как четкость. Говорите, пожалуйста, словно я иностранка: медленно, выговаривая окончания.
Она попыталась спрятать смущение за улыбкой, но чувствовала, как предательски полыхают щёки. Не такой она представляла встречу с кумиром!
– Понял. Значит, как с иностранкой. Скажи мне, представительница другого государства, у тебя в слуховых аппаратах блютуз есть?
– Блютуз? Да, есть.
– Супер! Значит, я не зря старался. – Макс открыл коробку. Внутри лежал бархатный мешочек, в каких хранят украшения, и то самое прямоугольное устройство, изображенное на крышке: совсем маленькое, сантиметров пять в длину, серебристое, сзади черная прищепка, чтобы крепить на одежду, по бокам кнопки. – Тебе нужно выключить аппараты, подождать пару секунд и снова включить. Справишься?
– Да, конечно.
Не снимая аппараты, Ника открыла отсеки для батареек – устройства выключились, и звуки тут же исчезли. Пропал гул голосов, смолк скрип кресел, речь Ред Макса потонула в тишине. Он что то спросил, но Ника виновато развела руками, указав на уши, а потом снова активировала аппараты. Звуки вернулись.
– Ага. – Макс зажал продолговатую кнопку на устройстве, и оно замигало красным. – Так, уже должно работать. Ща, момент.
Он достал из коробки инструкцию, повертел в руках.
– Странно, я ж так и делал.
Ника топталась на месте, не зная, чем помочь и стараясь не замечать вопросительных взглядов Светы.
– А что это за устройство?
– Стример. Принимает звук с моего микрофона и транслирует на твои ухоыераты. По идее, с ним ты должна слышать лучше, чем мы все. Только почему то он не хочет работать. Не переживай, починим. В крайнем случае нет. – Он усмехнулся собственной дурацкой шутке и снова нажал кнопку на устройстве, лампочка перестала мигать. – Попробуй ещё раз выключить и включить аппараты.
Ника снова ненадолго погрузилась в тишину и вернулась в мир звуков.
Лампочка на устройстве зажглась зелёным.
– О, другое дело! Держи, это тебе. – Макс отдал ей стример. – Там прищепка, можешь прицепить к одежде.
Ника послушно прикрепила приборчик к сарафану, она читала про такие устройства и даже планировала купить, когда с деньгами станет попроще. Реклама обещала, что жизнь со стримером будет в разы проще. Очень хотелось проверить!
Макс достал из рюкзака еще одну коробку. На этот раз внутри оказался крошечный микрофон и зеленая пластиковая коробочка с двумя кнопками сбоку. Макс зафиксировал микрофон на футболке, рядом с тем, что уже весел у него на воротнике. Отошел подальше.
– Так, ты уже должна меня слышать.
Его голос изменился, стал громче и четче. А ведь он стоял метрах в десяти!
– Слышу! – улыбнулась Ника. – Очень хорошо слышу!
– Супер пупер. – Макс показал большой палец.
Надо же, он купил дополнительное оборудование специально для нее! Позаботился, чтобы ей было комфортно. Ника не рассчитывала на такое внимание.
Макс снова подошел к столу.
– Ну вот, всё получилось. Кто молодец? Я молодец!
– Спасибо вам огромное! А то я уже подумывала просить перевода на заочную программу.
– Заочного варианта у нас нет, но могу специально для тебя организовать запись лекций. Нужно?
– Да! Буду вам признательна.
– Супер, поговорю с Кьярой. – Макс протянул ей коробку от стримера. – Держи! Удачи в соревновании!
Ника смущенно улыбнулась. Новость о вакансии в Creative World всё еще не укладывалась в голове. Она мечтала о такой работе с того самого момента, как погрузилась в мир рекламы. Вот только каковы ее шансы?
Стоит ли надеяться, когда знаешь, как больно падать? Обещала же себе больше не мечтать о работе в агентстве, но стоило после встречи с Игорем шмякнуться с небес на землю, как в вышине замаячили новые звёзды.
– Почитай инструкцию, поиграй с настройками, – советовал Макс. – Там много функций, можно выводить звук с телефона или использовать стример в качестве микрофона. В общем, разбирайся, теперь он твой.
Ника думала, приборчик достался ей на время курсов, но выходит это подарок? Стало неловко, он же денег стоит.
– Спасибо! Даже не знаю, как вас отблагодарить!
– Вообще не за что, мне самому было интересно. Будь добра, раздай это остальным. – Он извлек из рюкзака объемный пакет и протянул Нике. Внутри в прозрачных упаковках лежали приборы, похожие на ту зеленую коробочку, что включал Макс. К каждому прилагались наушники. – По одному пакетику на брата.
– Хорошо.
Ника вернулась на свое место, оставила коробку со стримером на столе и вручила зеленые приборчики Свете, Юрису и Манчини.
– Ой, а что это? – Света открыла пакет и достала наушники.
Ника не успела ответить, снова раздался голос Макса.
– Так, дамы и господа, се..та..ди..ам персональные устройства. Се..ду..рн..ем наушники из пакетов…
Английская речь по прежнему воспринималась плохо. Лучше, чем раньше, но, видимо, ни один чудо прибор не способен восполнить пробелы в знаниях языка. Сама виновата, надо было больше заниматься! Похоже, всё таки во время лекции придется туго, хорошо хоть Макс пообещал прислать записи. Но сколько времени уйдет на то, чтобы всё пересмотреть, перевести и вникнуть в смысл!
Ника раздала все пакетики и вернулась на свое место. Она не слушала инструкции Макса, всё равно понимала через слово, однако последнюю фразу уловила четко:
– Готовы? Тогда идем гулять!
– Гулять? – Ника повернулась к Свете. Та уже вставила в уши наушники и прицепила зеленую коробочку к поясу.
– Да, он хочет совместить лекцию с экскурсией по городу. Поэтому и раздал нам эти устройства.
Ника тяжело вздохнула. Что может быть хуже лекции на английском? Лекция на английском во время прогулки! Шум города, невозможность следить за губами преподавателя – для полного комплекта не хватает разве что дождя, из за которого и вовсе придется снять аппараты. Но деваться некуда, а потому она поспешила за остальными.
К счастью, на улице вовсю светило солнце. Вчерашний черно белый кот развалился на коврике у входа и даже усом не повел, когда через него по очереди переступили все студенты. Света чуть отстала, чтобы погладить кота, Ника же старалась держаться к Максу поближе.
– Мы не зря рпо..зв..сы в Стамбуле. Фух. Кто кто, а турки ун..ше..ру..набт продавать.
Макс довольно быстро запыхался, что не удивительно, с его комплекцией шагать в гору не так то просто. Да и жара делала свое дело: припекало в Стамбуле похлеще, чем в Краснодаре. Студенты, растянувшись цепочкой, прижимались к фасадам зданий, ловя редкую тень и дуновения кондиционеров из открытых дверей.
На ходу следить за губами Макса было совершенно невозможно. Да и шум города, ожидаемо, задачу не улучшал. Гудели машины, кричали кружащие над головами чайки, прохожие смеялись и разговаривали, из кафе и магазинов лилась разномастная музыка.
– Наверняка вр..зи..то маркетинг – это не продажи и что задача рекламы…
– Смотри, какая красота! – Света догнала Нику и одной ее реплики хватило, чтобы в пух и прах разбить попытки разобрать лекцию. – Давай после занятия сюда сходим?
Справа красовалась витрина, уставленная подносами с разноцветными горами рахат лукума, пахлавой, прозрачными пиалами с пудингами, блюдами с конфетами и халвой.
Ника бы не отказалась попробовать эти лакомства, но сейчас важно было слушать Макса. Она снова сосредоточилась на его голосе, но из звуковой каши сумела выловить лишь: «маркетологи», «идеи», «наблюдать». Черт, как же сложно!
На помощь внезапно пришла Света:
– Ой, папа тоже говорит, что нужно двигаться и искать идеи. Если постоянно сидеть в офисе, погрязнешь в рутине и не заметишь, как отстал от конкурентов.
Ага, значит, Макс объясняет, как важно сохранять любопытство: наблюдать, оценивать работы других маркетологов, черпать идеи и вдохновение из того, что нас окружает. Он рассуждал об этом в каждой своей книге, и Ника давно взяла совет на вооружение. Хорошо, что тема знакомая, не так страшно, если что то упустишь.
Чуть впереди вышагивала Федерика, от одного только взгляда на неё становилось ещё жарче. Ника в легком сарафане и босоножках уже мечтала искупаться в первом встречном фонтане. Федерика же в пиджаке, шарфике и кедах, похоже, чувствовала себя вполне нормально. Розово жёлтый образ дополнила ярко синяя сумка, но не только внешность сокурсницы из Португалии привлекала внимание, ее поведение тоже было экстравагантным: один наушник Федерика оставила в ухе, а другой прижимала к микрофону телефона, словно слушала его стетоскопом. Остальные студенты то и дело бросали на нее заинтересованные взгляды.
Макс прервался, чтобы купить воды у уличного торговца, раставившего бутылки прямо на тротуаре. Студенты остановились длинной шеренгой вдоль улицы.
Юрис указал на телефон Федерики.
– Что с ним? Заболел?
Федерика шутку не оценила.
– Нет, конечно. Как он может заболеть? На диктофон записываю.
– Ясненько, – хмыкнул Юрис.
Их беседу на английском Ника поняла без проблем, но то, что рассказывал Макс, тонуло в звуковой каше. Это жутко раздражало.
– Я хочу, чтобы вы уяснили: вс..ре..пр.ных..сл.. нужно вс..да..рж..ку..се.
Какой вообще смысл от такой лекции? Лучше бы поработала, честное слово!
Макс купил воду, процессия двинулась дальше, но через пару минут снова остановилась, на этот раз на светофоре. Красные циферки предлагали потоптаться на месте сто восемнадцать секунд.
Ника воспользовалась паузой и отвела Свету в сторонку. Последние полгода она училась не стесняться, переспрашивать и просить помощи. Это было сложно, каждый раз приходилось напоминать себе, что в этом нет ничего постыдного, люди хотят помогать, просто не знают как, а порой даже не догадываются, что требуется их помощь.
– Я с этой штукой слышу хорошо, – она показала на стример, – но английскую речь понимать очень сложно. Что он только что рассказывал?
Света с готовностью пояснила:
– Важно удерживать и возвращать клиентов. И нужно всё считать… Он что то про стоимость клиента говорил и про время.
– Срок окупаемости?
– Да, точно. А что это?
– Период, через который прибыль, полученная от клиента, перекроет затраты на его привлечение.
Значит, Макс по прежнему объясняет основы, повторяет материал, который им высылали для самостоятельного обучения.
– Ника, объясни, пожалуйста, для тупых. Я и его слушаю, и тебя, но ничего не понимаю.
Да уж, какая ирония… Света слышит, но не понимает – Ника понимает, но ни черта не слышит.
– Суть в том, что затраты на рекламу не всегда окупаются с первой продажи. Например, ты вложила в рекламу десять тысяч, а пришло два клиента, каждый из которых потратил четыре тысячи. Будешь такую рекламу продолжать?
– Нет, конечно. Потратила десять тысяч, заулоотала восемь. Тут и ежу понятно, что реклама плохая.
– А вот и нет, важно смотреть в перспективе. Что, если клиенты вернутся и принесут еще восемь тысяч? Ты заработаешь уже шестнадцать, а затраты на рекламу по прежнему составят десять. То есть в итоге реклама сработает эффективно, просто срок окупаемости окажется дольше.
Красные циферки на светофоре показывали, что у них еще тридцать секунд. Света смотрела на Нику, покусывая губы.
– Получается, мне нужно привлекать в папин аквапарк клиентов, которые потом вернутся?
Ника улыбнулась: какое распространенное заблуждение! Света, похоже, совсем не смотрела лекции.
– Как ты себе это представляешь? Будешь проводить фейсконтроль? Нет, тебе нужно ни клиентов особых привлекать, а создать условия, чтобы они остались довольны. Потому что довольный клиент превращается в постоянного, что в конечном итоге снижает затраты на рекламу.
Во времена работы в «Тарантуле» Ника сталкивалась с таким не раз. У клиента не налажено производство, из за чего срываются сроки и выпускается брак, менеджеры грубят и упускают покупателей, забывая перезвонить. Проблем может быть миллион, и выявить их не всегда просто. Хороший предприниматель будет считать, анализировать и устранять недостатки. Плохой – обвинит во всём некачественную рекламу, заявив: «К нам обращаются одни идиоты! Настройте рекламу так, чтобы приходили более качественные клиенты».
– Ой, кажется, я поняла, – улыбнулась Света. – Можно ириинкивать и приглашать крутых диджеев. Ради такого любой клиент вернется!
Светофор загорелся зеленым, и Ред Макс повел студентов дальше.
– Тут зависит от целевой аудитории, – шепнула Ника. – Нужно всё считать и проверять.
Преподаватель продолжил лекцию, и вскоре Света с Никой, не сговариваясь, выработали собственную схему: Света слушала, Ника объясняла. Юрис шагал рядом, иногда вставляя дельные замечания.
Минут через десять они подошли к площади, окруженной невысоким ограждением. На входе охранники досматривали сумки и проверяли одежду металлодетектором.
– Боятся террористов, – предположил Юрис, пока они продвигались в очереди: мальчики слева, девочки справа.
На Федерике поток застопорился. Охранница заглянула в ее ярко синюю сумку и попросила:
– Достаньте это, пожалуйста.
Федерика извлекла из сумки небольшой серый брелок с экраном. Похоже, какой то хакерской девайс. Юрис за ее спиной покрутил пальцем у виска и одними губами произнес: «Чокнутая».
Света хихикнула, а охранница глянула на брелок и кивнула Федерике, разрешая проходить, видимо, поняла, что это за устройство. Очередь двинулась дальше.
Они вышли на знаменитую площадь Султанахмет. Тут всё было, как на фотографиях, которые Ника рассматривала в интернете. Слева, окруженная четырьмя минаретами, возвышалась красновато коричневая Айя София. Напротив хвасталась шестью минаретами величественная Голубая мечеть. По площади гуляли туристы, пахло дымком – это торговцы в передвижных лотках жарили каштаны, их конкуренты предлагали отведать симиты – турецкие бублики с кунжутом. Голуби курлыкали, расхаживая вокруг пальм, а посреди тротуара развалился рыжий кот.
Пушистый красавец определенно лидировал в гонке за внимание туристов, оставив позади вечных соперниц – Голубую мечеть и Айя Софию. Вокруг него уже собралась очередь из желающих сделать кадр. Еще бы, фотками архитектурных шедевров уже никого не удивишь, а вот котик на фоне такого шедевра гарантированно соберет лайки.
Света зависла с телефоном возле котика, Ника же не отставала от Макса, который уверенно шел дальше.
– О, Стив и Нора уже тут, – звучал в ушах его голос.
Ника только теперь заметила, что операторы не сопровождали их на прогулке. Значит, ушли пораньше, чтобы подготовиться к съемке. Похоже, Макс придумал что то интересное.
Он остановился у палатки мороженщика, дожидаясь, когда подтянутся остальные. Ника подошла поближе и наконец видела губы преподавателя.
– Перейдем к практике. – Макс указал на прилавок, за которым улыбался мороженщик в красной, расшитой золотом рубахе и такой же феске.
Стив и Нора направили камеры в разные стороны: он на мороженщика, она на Макса. Действовали они на удивление слаженно, казалось, даже двигались синхронно.
– Что я пропустила? – Света обогнула Юриса и Манчини и встала рядом с Никой.
– Пока ничего. – Ника приложила палец к губам и кивнула в сторону Макса.
– Вот вам пример отличного маркетингового хода, – объяснял тот. – Помните, я говорил, что нужно наблюдать и анализировать? Этим и займемся.
Он добавил что то ещё, но Ника снова потеряла нить: «купить», «стоимость», «каштаны».
– Говорит, нужно предложить клиенту что то помимо самого товара, – пояснила Света. – Тогда он выберет дондурму вместо симита или каштанов.
– Дондурму?
– Ну да, мороженко у них так называется.
В отличие от итальянских джелатерий, витрина мороженщика не была прозрачной. Емкости со сладким лакомством, накрытые круглыми металлическими крышками, стояли за прилавком. Справа висели сложенные друг в друга вафельные рожки, слева стояли бутылки со взбитыми сливками и сиропами.
– Турки повышают ст..ть..мр..го за счет шоу, – объяснял Макс, мороженщик позади него лучезарно улыбался.
Похоже, речь шла о добавочной стоимости. Дай клиенту что то большее, и он предпочтет твой товар товару конкурентов. Продавцы мороженого в Турции предлагали шоу, это Ника помнила по своим поездкам в Анталию.
Макс что то спросил, и руку тут же подняла Федерика.
– Эксплуатируй хорошую идею, пока работает, – отчеканила она.
– Точно! Интересно, где ты вычитала такую емкую формулировку? – Макс ухмыльнулся, остальные понимающе заулыбались.
Ника тоже не сдержала улыбку, приятно, что хотя бы такие простые фразы понятны.
– Похоже, я одна не в теме, – расстроилась Света. – Чего все такие довольные?
– Он намекнул на свою книгу, – шепнула Ника, а Макс тем временем обвел глазами студентов.
– Кто хочет мороженое? Может, наша отличница? – он выразительно посмотрел на Федерику, но та поморщилась и помотала головой.
– Я хочу! – Вперед вышла Катрин.
Все парни, как по команде, повернулись в ее сторону. Даже у мороженщика глаза загорелись. Оно и понятно, Катрин не блистала такой естественной красотой, как Света, но чувствовалось, что внешности уделяет огромное внимание. Всё, от прически до маникюра, было доведено до идеала: длинные блестящие волосы отливали медью; на щеках алел легкий румянец, наложенный так искусно, что смотрелся естественно; густые черные ресницы казались пушистыми от природы; даже оттенок губ был подобран так точно, что только блеск выдавал наличие помады.
– Вперед! – Макс отошел, уступая Катрин место.
Рыжеволосая придирчиво осмотрела прилавок, а потом развернулась, глянула на Нику и буркнула что то неразборчиво.
– Извини, что? – Ника растерянно посмотрела на телефон, который протягивала Катрин. Просит подержать, что ли?
Но Катрин вместо того, чтобы повторить, закатила глаза и вздохнула.
– Кто нибудь может меня на видео записать?
На этот раз Ника прекрасно поняла и почувствовала, как щеки заливает краска. Однако этого, похоже, никто, кроме Светы, не заметил.
– Могла бы и по человечески попросить, – пробормотала она.
Парни наперебой предлагали Катрин свои услуги: «Давай я помогу!», «С удовольствием!», «Могу и на свой телефон и на твой!» Главный приз достался Юрису.
– Дорогуша, можно побыстрее? – Ред Макс вытер лоб платком, его футболка уже покрылась пятнами пота. – А то мы тут до вечера проторчим.
Катрин быстренько объяснила Юрису, где встать, чтобы ракурс получился идеальным. Ей что, Стива и Норы мало? А потом протянула мороженщику деньги.
– Шоколадное, пожалуйста.
Продавец улыбнулся, подхватил вафельный рожок и открыл емкость с мороженым. Взял с прилавка большую металлическую ложку с длинной ручкой и с таким нажимом принялся орудовать ею в емкости, будто внутри было не мороженое, а что то очень вязкое и густое.
Наконец он плюхнул в рожок бесформенную шоколадную массу, не очень то аппетитную, больше напоминающую кусок рыхлого пластилина. Да и по свойствам лакомство тоже походило на пластилин – рожок повис в воздухе, приклеенный мороженым к ложке. Ника улыбнулась, зная, что последует дальше, она не раз видела это шоу на турецком побережье.
Мороженщик протянул ложку с приклеенным к ней рожком, предлагая Катрин забрать покупку, похоже, непрезентабельность товара его не смущала. Катрин разочарованно приподняла брови, потянулась за мороженым, но схватила воздух – продавец в последний момент ловко повернул ложку, и рожок буквально выскользнул из пальцев Катрин. Рыжая попробовала еще раз, но мороженщик снова повернул ложку. Обещанное шоу началось!
Следующая страницаВернуться к описанию