Подплывая к Виндсонгу в первый раз, Джаред был потрясен трагической смертью кузена, поэтому не мог оценить должным образом красоту острова. Но сейчас совсем другое дело… Стоя на носу яхты, он с любопытством вглядывался в медленно выплывавший из за горизонта берег. И ему вспомнились слова Миранды о том, что один из ее предков, увидев Виндсонг, сразу же почувствовал, что нашел свой дом. «Как и я», – неожиданно подумал Джаред, и сам себе удивился. Но у него действительно возникло ощущение, что он возвращался к родному очагу…
Наконец яхта вошла в бухту Литл Норт бей, и Джаред, отдав распоряжения относительно швартовки, сошел на берег. После Плимута на острове особенно остро чувствовалось, что уже конец октября. Склоны холмов давно уже окрасились в осенние тона, а клены даже сбросили часть листьев, которые весело шуршали под ногами шагавшего к дому Джареда. Дубы же полностью сохранили листву, но она сделалась совсем рыжей. Какая то пичужка заставила Джареда вздрогнуть от неожиданности – закричала над самым его ухом. Засмеявшись, он поднял глаза в поисках нарушительницы спокойствия и вдруг заметил какое то подозрительное движение за деревьями у тропинки, ближе к вершине холма. Дикая кошечка? Решила встретить его?
Выбрав это укромное место и постоянно придерживая недовольного остановкой Морского Бриза, Миранда наблюдала за Джаредом с тех пор, как он сошел на берег и начал подниматься по тропинке. Уверенная в том, что он ее не заметит, она делала это без особого стеснения. Ей нравилось смотреть, как легко поднимается он в гору. В его походке и в нем самом было что то особенное, свидетельствовавшее о его надежности и внушающее уверенность.
А вот что касается чувств, которые она испытала, увидев его… Она не понимала, что с ней происходило. За время его отсутствия все окончательно запуталось. Миранда не сомневалась, что Джаред Данхем – человек сильный и добрый, имеющий такую же, как у нее, гордую и непокорную душу. И он наверняка будет хорошим хозяином Виндсонга – в этом папа, сделав его наследником, не ошибся. Но в их личных отношениях все было очень сложно… Почему то Джаред вызывал в ней страх, совершенно непонятный страх. С подобным Миранде сталкиваться еще не приходилось, и она не знала, как это преодолеть. Внезапно ей вспомнились его поцелуи и то ощущение беспомощности и беззащитности, которое она испытала тогда в лесу. Нахмурившись, Миранда подумала: «Ох, если бы он дал мне время во всем этом разобраться…» Но, увы, времени у нее не было. Тяжело вздохнув, Миранда ослабила уздечку и поскакала в сторону леса. Встречаться сейчас с Джаредом ей совсем не хотелось.
Она носилась по острову на Морском Бризе до самой темноты. Джаред же, понимая ее состояние, все это время оставался в доме. Доротея и Аманда развлекали его разговорами о подготовке к свадьбе, и он все больше понимал Миранду. Она приехала, когда женщины уже разошлись по своим комнатам, а Джаред ужинал в одиночестве.
Не переодеваясь, Миранда влетела в столовую и воскликнула с наигранным удивлением:
– Ты вернулся?! Какая радость, – добавила она скороговоркой и плюхнулась на соседний стул.
– Добрый вечер, Миранда. Я тоже рад, что наконец то, оказался дома, – ответил Джаред.
– Не мог бы ты налить мне вина? – спросила девушка.
– Нет, дорогая, не могу. Ты сейчас отправишься в свою комнату, и ужин тебе принесут туда. Я могу допустить костюм для верховой езды на завтраке, в отдельных случаях во время ланча, но ни в коем случае за обеденным столом или во время ужина. Кроме того, я хотел бы, чтобы впредь ты была более внимательна к заведенному в этом доме порядку.
Миранда чуть не задохнулась от гнева.
– Вы забыли, сэр, что я пока еще не ваша жена!
– Нет, Миранда, не забыл. Но я уже являюсь главой этого дома, поэтому будьте любезны, мисс, выйти из за стола.
Девушка тотчас вскочила со стула и бросилась к двери. Опрометью пронеслась по холлу, затем вверх по лестнице и остановилась только в своей спальне. Там стащила с себя одежду и быстро умылась. Надев ночную рубашку, Миранда забралась под одеяло. «Как он посмел разговаривать со мной в таком тоне! – возмущалась она. – Он обращался со мной, как с маленькой девочкой!»
Тут дверь открылась и вошла Джемайма с подносом в руках. Поставив поднос на столик возле камина, служанка сказала:
– Я принесла вам ужин, мисс Миранда.
– Я не хочу есть! – крикнула девушка, приподнимаясь.
Служанка вновь взяла поднос в руки.
– Как скажете, – пробормотала она. И исчезла за дверью вместе с ужином.
Миранда резко откинулась на подушку, и кровать жалобно скрипнула.
Через несколько минут дверь опять открылась, и, судя по звукам, поднос снова был поставлен на столик.
– Я же сказала, что не буду ужинать, – пробурчала девушка.
– Но почему? – послышался вдруг голос Джареда. – Тебе нездоровится, дикая кошечка?
В комнате воцарилось напряженное молчание.
– Что ты делаешь в моей спальне? – спросила, наконец, Миранда.
– Пришел убедиться, что с тобой все в порядке. Ты почему то прогнала Джемайму с подносом…
– Со мной все в порядке, – тихо ответила Миранда, прекрасно сознавая, в каком глупом положении оказалась. Причем обвинять было некого, кроме самой себя. Как ни крути, а именно она, отказавшись от ужина, дала Джареду повод прийти к ней.
– Тогда, будь хорошей девочкой, вставай с кровати и поешь.
– Я не могу.
– Почему?
– На мне только ночная рубашка.
Джаред усмехнулся и проговорил:
– Дорогая, но ведь через пять недель мы поженимся. Не кажется ли тебе, что это дает нам право вести себя друг с другом попроще, не столь строго соблюдая правила этикета? – С этими словами он подошел к кровати и протянул девушке руку.
Тихо вздохнув, Миранда соскочила с кровати, и Джаред, проводив невесту к стоявшему у камина столику, галантно помог ей сесть, а сам уселся напротив. С минуту Миранда колебалась, поглядывая на салфетку, прикрывавшую поднос. Подняв, наконец, салфетку, увидела тарелку с супом из морских моллюсков, блюдо со свежим кукурузным хлебом, тарелочку со сливочным маслом и медом, а также заварное пирожное и чайничек с горячим чаем.
– А вам на ужин подавали говяжью вырезку и ветчину, – пробурчала она. – Я видела, когда заходила в столовую. И еще там был пирог с яблоками и тыквой.
– Так всегда бывает, когда опаздываешь к ужину, – ответил Джаред с ухмылкой. – Я сказал кухарке, чтобы тебе принесли что нибудь полегче и посытнее из того, что осталось. Ешь суп, пока он не остыл.
Миранда послушно взяла ложку и тут же спросила:
– Почему ты постоянно говоришь со мной как с ребенком?
– А почему ты постоянно ведешь себя как ребенок? – парировал Джаред. – Нарочно опоздала на ужин… Притворилась, что мое присутствие в доме является для тебя сюрпризом… А между тем мы с тобой оба знаем, что ты была в лесу, неподалеку от Литл Норт бей, и наблюдала за мной оттуда, когда я сошел на берег.
Лицо Миранды сделалось пунцовым.
– Почему ты не сказал, что видел меня? – тихо спросила она.
– Тогда я подумал, что тебе захотелось побыть одной. А я стараюсь с уважением относиться к твоим желаниям. Я ведь прекрасно понимаю, дорогая, что тебе сейчас нелегко. Но ведь и мне, может, тоже! Тебе не приходило в голову, что некоторые мужчины, возможно, вообще не хотят жениться и я из их числа? Или же… Ты разве не подумала о том, что у меня может быть другая женщина? Ты как избалованный ребенок думаешь только о себе. В общем, за те несколько недель, которые остались до приезда моей семьи, ты должна стать той милой и благовоспитанной девушкой, которой на самом деле и являешься, и просто скрываешь это, – решительно добавил Джаред.
И тут Миранда вдруг потупилась и тихо прошептала:
– Джаред, я боюсь…
– Что же тебя пугает, милая? – ласково спросил он.
Миранда подняла голову, и Джаред с удивлением увидел, что по щекам девушки текут слезы.
– Я боюсь стать взрослой, – пролепетала она. – Меня пугают те чувства, которые ты пробуждаешь во мне. Я не понимаю их, и это ужасно меня смущает. Я боюсь, что не смогу стать хорошей хозяйкой. Я обожаю Виндсонг, но для того, чтобы быть настоящей хозяйкой, надо уметь вести себя в обществе, а я не умею. Может, я к этому вообще не способна. Вот Аманда, та сразу же стала своей в Лондоне. Нас с ней учили одному и тому же, и я всегда считалась более способной. Однако моя сестра блистала в свете, а я казалась неловкой и неуклюжей. Разве такая сможет стать тебе хорошей женой, Джаред? Мы должны будем принимать гостей, а я и этого не умею. Для женщин я слишком умна. Понимая это, я пытаюсь говорить на их языке, но мои речи от этого становятся ужасно глупыми.
Джареда все сильнее терзало острое чувство жалости к сидевшей перед ним девушке, однако он точно знал, что если как то обнаружит это чувство, то тогда наверняка оттолкнет ее. Ему ужасно хотелось усадить Миранду себе на колени и приласкать, хотелось уверить в том, что все будет хорошо. Но он не мог подчиниться своему порыву – это было бы серьезной ошибкой. Миранде сейчас следовало расстаться с детством, и сделать это могла только она сама.
Немного помедлив, Джаред взял девушку за руки и проговорил:
– Посмотри на меня, дикая кошечка, и постарайся понять то, что я тебе скажу. Видишь ли, взрослыми предстоит стать нам обоим. Я до сих пор старался обходиться без сложностей, поэтому можно сказать, что и мое детство слишком затянулось. Только став владельцем Виндсонга, я вдруг почувствовал ответственность за эту землю и понял, что именно от меня зависит будущее острова. Давай договоримся – будем взрослеть вместе.
– А у тебя есть кто нибудь? – неожиданно спросила Миранда.
– Что ты имеешь в виду?
– Я имею в виду женщину, на которой ты бы предпочел жениться вместо меня.
– Нет, дикая кошечка, у меня никого нет. – В глазах Джареда промелькнули озорные огоньки. – Это обрадовало тебя или огорчило?
– Обрадовало, – честно призналась Миранда.
– Значит, я могу надеяться, что ты, как принято говорить в свете, начинаешь испытывать ко мне нежные чувства?
– Нет, просто я не хочу лишиться своего состояния.
Джаред весело рассмеялся.
– Боже правый, Миранда! Вот уже поистине язык – враг твой! Тебе кто нибудь объяснял, что такое такт и деликатность? Поверь, совсем не обязательно говорить все, что думаешь, чтобы оставаться честным человеком.
Он прикоснулся губами к кончикам ее пальцев, но девушка тотчас же высвободила руки из его ладоней.
– А что я должна была сказать? – спросила она, глядя Джареду прямо в глаза.
– Ты могла бы сказать, например, что не уверена в своих чувствах, поэтому не хочешь преждевременно говорить о них. А настоящая светская леди слегка покраснела бы и сказала: «Ах, сэр, вы смущаете меня, задавая вопросы». Я понимаю, что это не твой стиль, Миранда. Вопрос в том, понимаешь ли ты, каково мне, когда я выслушиваю твои откровенные ответы.
– Думаю, что понимаю. Но мне кажется, что глупо маскировать правду пустой болтовней.
– Глупо, конечно, но порой необходимо, дикая кошечка. Неприкрытая правда может напугать или обидеть людей. Доверься мне, Миранда, и мы будем вместе учиться понимать то, что следует понимать взрослым людям. Но сейчас мы должны поговорить еще кое о чем. – Он встал, обошел стол и привлек Миранду к себе. – Ты говорила, что тебя пугают чувства, которые я у тебя вызываю. А знаешь ли ты, что испытываю я то же самое?
– И ты?.. – пробормотала Миранда, совершенно сбитая с толку словами Джареда и его близостью.
Он с улыбкой кивнул.
– Да, совершенно верно. И я тоже, – тихо произнес Джаред низким грудным голосом, обвивая рукой талию девушки.
Миранде вдруг стало трудно дышать, а глаза ее расширились и потемнели. И тут Джаред склонил голову и нежно, очень нежно прикоснулся губами к ее губам.
– О, Миранда, – прошептал он, – когда я прикасаюсь к тебе, у меня голова идет кругом.
Запустив пальцы в шелковистые волосы девушки, Джаред провел ими сверху вниз. Затем он еще крепче прижал ее к себе, и Миранда с тихим стоном припала к его груди. А Джаред поцеловал ямочку у нее на подбородке, потом провел губами по ее шее. Внезапно ленточки, скреплявшие разрез ночной рубашки, почему то сами собой развязались. Тихо застонав, Джаред подхватил девушку на руки, пронес через комнату и осторожно опустил на кровать. Не раздеваясь, он лег с ней рядом, обнял и стал целовать.
От этих чудесных поцелуев Миранды кружилась голова, и ей казалось, что она вот вот лишится чувств. Но в то же время поцелуи Джареда порождали уверенность в том, что в жизни есть нечто прекрасное – то, чего она еще не знала, но должна была познать. Внезапно объятия Джареда чуть ослабли, и Миранда почувствовала его горячее дыхание у себя на груди. А затем его губы обхватили ее набухший сосок и принялись теребить его, вызывая наслаждение, разливавшееся по всему телу, даже в самом интимном месте внизу живота. А потом Джаред поднес пальцы к этому месту и стал нежно поглаживать его.
Сколько времени длилось все это – секунду или вечность, – Миранда не знала; ощущение времени вернулось к ней лишь тогда, когда Джаред откинулся на спину. Но потом он вдруг взял ее за руку и накрыл ее ладонью свою восставшую плоть, проступившую под брюками. Джаред молча показал ей, как следовало двигать ладонью, и теперь уже она стала ласкать его интимное место, ритмично сжимая. Однако это продолжалось совсем недолго, возможно, всего лишь несколько секунд. А потом глаза Джареда вдруг потемнели, и он, остановив ее, проговорил:
– Видишь, милая, не только ты становишься бессильной от моих прикосновений, но я тоже делаюсь совершенно беспомощным, когда ты прикасаешься ко мне.
– Я не знала этого, – прошептала Миранда.
– Ты еще очень многого не знаешь, дикая кошечка. Но я научу тебя всему, что знаю сам. Если ты мне, конечно, позволишь.
Склонившись над ней, Джаред завязал ленточки на ее ночной рубашке, разгладил спутавшиеся волосы и, поцеловав, пожелал спокойной ночи.
После того как дверь за ним закрылась, Миранда в течение нескольких минут не могла справиться с вдруг охватившей ее тело дрожью. Так вот, оказывается, что такое заниматься любовью! Не менее интересным было и другое открытие… Откровенно рассказав Джареду все, о чем он спрашивал, она дала ему в руки сильное оружие против себя. Однако Джаред им не воспользовался, а вместо этого столь же откровенно рассказал ей о своих мыслях и чувствах.
Да, она многое поняла в этот вечер. Например, то, что на плечах замужней женщины лежит большая ответственность. Ох, она ведь может стать мамой уже в следующем году. Она, Миранда, матерью!..
А затем мысли ее приняли несколько иное направление. Было совершенно ясно, что она обязана сама стать взрослой, прежде чем заняться воспитанием ребенка. О боже!.. Что она вытворяла до сих пор?! И это без пяти минут хозяйка поместья и мать семейства!
В течение последующих нескольких дней Миранда была необычно смирной и послушной. Доротея даже забеспокоилась: не заболела ли дочь? Миранда перестала кататься верхом, а вместо этого бродила по особняку, обследуя все кладовые, чуланчики и подсобные помещения. При этом она постоянно задавала вопросы, касавшиеся ведения хозяйства. Аманда понимала, что происходило с сестрой, и ей ужасно хотелось узнать, как Джареду удалось усмирить сестру. И было очень интересно, надолго ли ее хватит. Ответ на последний вопрос был получен в конце недели, когда Миранда в течение целого дня занималась заготовкой винограда на зиму. К ужину она вышла, с трудом передвигая ноги от усталости. Доковыляв до стола, рухнула на стул – и вдруг разрыдалась.
Джаред вскочил и бросился к невесте, при этом выразительно взглянув на Аманду, уже готовую расплыться в улыбке.
– Не могу… – пробормотала Миранда. – Я просто не в состоянии это делать! Ненавижу домашнюю работу! О, Джаред, наверное, из меня никогда не выйдет хорошая хозяйка! Джем у меня подгорел. Я испортила гору трески, насыпав на рыбу слишком много соли, – продолжила она, всхлипывая. – В тыквенный пирог высыпала столько специй, что есть невозможно. Свечи, которые я сделала, совсем не горят, а мыло, которое сварила, пахнет не духами, а свинарником!
Джаред с трудом сдержал смех.
– Эх, дикая кошечка, ты совсем неправильно меня поняла, – проговорил он, обнимая невесту за талию. – Я вовсе не хотел, чтобы ты мгновенно изменилась и научилась тому, чего никогда прежде не делала. Я всего лишь хотел, чтобы ты поняла, как управлять хозяйством. Для этого тебе вовсе не обязательно самой готовить джем, варить суп и солить треску. Для этого есть слуги. Тебе вполне достаточно знать, как все это делается, чтобы приглядывать за слугами. – Он взял девушку за руку и прикоснулся губами к ладошке. – Твоя изящная ручка предназначена не для тяжелой работы, у нее гораздо лучше получается другое, – добавил он совсем тихо – так, чтобы могла услышать только Миранда. И в тот же миг щеки девушки порозовели.
Доротея же наблюдала за дочерью и Джаредом с явной настороженностью. Да, конечно, через несколько недель состоится их свадьба, однако при всех обнимать Миранду за талию?.. К тому же Джемайма сообщила ей, что минувшей ночью Джаред сам отнес поднос с ужином в спальню Миранды и не менее получаса оставался там.
И тут Доротея вдруг поняла, что немного завидует дочери. Общение Джареда и Миранды напомнило ей о том, как все начиналось у них с Томасом. Она тихо вздохнула. Неужели ее жизнь закончилась? Нет, этого не может быть!
Следующие несколько недель все готовились к свадьбе – все, кроме жениха и невесты, которые все ясные дни посвящали верховым прогулкам по острову, а дождливые дни проводили вдвоем в библиотеке. Иногда к ним присоединялась Аманда, которая все больше убеждалась в том, что Миранда и Джаред были созданы друг для друга.
Плимутские Данхемы прибыли в полном составе: шестеро взрослых и пятеро представителей юного поколения. Поначалу, конечно же, возникла некоторая натянутость, но очень быстро исчезла как то сама собой. Элизабет Лайтбоди Данхем и Доротея ван Стин Данхем быстро нашли общий язык. При этом мать Джареда была очарована Мирандой. Доротея же – она привыкла к тому, что обычно хвалили ее младшую дочь, – была настолько удивлена, что даже сказала об этом своей новой подруге.
– Но это же понятно… – ответила Элизабет. – Крошка Аманда, безусловно, само совершенство, и лорду Суинфорду она станет идеальной женой. Но Джареду надо нечто иное – то, что есть у Миранды. Ваша старшая дочь обладает сильным характером, и она сможет, если потребуется, исполнять партию ведущей в семейном танце с моим Джаредом. Он никогда не будет точно знать, чего от нее ожидать в ближайший момент, и поэтому всегда будет относиться к ней с уважением. Моя дорогая Доротея, я очень рада, что судьба послала ему Миранду.
День святого Николая был довольно холодным, но ясным. Лишь только сонное солнце приподнялось над горизонтом и прикоснулось теплыми золотыми пальцами к прохладной воде залива Лонг Айленд, от обоих его берегов отплыло множество лодок и небольших судов, взявших курс на Виндсонг. На свадьбу спешили Хортоны, Юнги, Татилсы и Албертсоны, Джевелсы, Бойсьюсы и Голдсмиты, Террисы, Уеллесы и Эдвардсесы. Были, естественно, среди приглашенных и лорды всех соседних островных владений: Силвестеры из Шелтер Айленда, Фискесы из Плам Айленда и Гарденеры, владевшие одноименным островом. А в доме, помимо Данхемов, уже находились родственники Доротеи и близкие друзья семьи, жившие в Гудзонской долине и в Нью Йорке. Они приехали за несколько дней до дня венчания.
Из прибывших родственников самой старшей по возрасту была Джудит ван Стин, бабушка виндсвудских сестер двойняшек. У этой почтительной дамы с совершенно седыми волосами были на удивление живые голубые глаза. Причем бабушка Джудит, едва увидев Джареда, тотчас же заявила:
– На вид настоящий пират. Весьма элегантный и симпатичный, но все равно пират. Как раз под стать такой чертовке, как наша Миранда, уж можете мне поверить.
– О боже, мама, что за странные вещи вы говорите, – поспешно вмешался смутившийся Корнелиус ван Стин, ее младший сын и нынешний хозяин родового поместья Торвик. – Прошу принять мои извинения за неосторожность моей матушки, дамы и господа, – произнес он, сделав поклон в сторону группы беседовавших Данхемов и Ван Стинов.
– Я не нуждаюсь в том, чтобы кто то за меня извинялся, Корнелиус, – проворчала миссис ван Стин. – Да простит меня Бог, но ты форменный ханжа! Ума не приложу, как меня угораздило родить такого сына! Я ведь так сказала, чтобы сделать приятное Джареду, и он понял это. Не правда ли, мой мальчик?
– Вне всяких сомнений, мэм. Я отлично понял, что вы имели в виду, – ответил Джаред с озорной улыбкой. И, поклонившись пожилой даме, прикоснулся губами к ее бледной пухлой руке, унизанной кольцами.
– Разрази меня гром! Он еще и проказник по дамской части! – с деланным удивлением воскликнула пожилая леди.
– Вы опять не ошиблись, мэм, так что каюсь, – тотчас же последовал ответ.
– Ха ха! – рассмеялась Джудит ван Стин. – Эх, будь я хотя бы лет на тридцать моложе, мой мальчик…
– Не сомневаюсь в этом, мэм! – со смехом перебил Джаред и заговорщически подмигнул собеседнице.
Миранда усмехнулась, вспомнив эту сценку, когда следующим утром, проснувшись, подошла к окну своей спальни и посмотрела на уже светлевшее небо. По всем признакам погода в день ее свадьбы обещала быть великолепной. За спиной у нее в камине весело потрескивали яблоневые поленья.
Тут над подушкой показалось сонное лицо сестры, с которой они несколько последних ночей спали вместе из за наплыва гостей.
– Ты уже встаешь? – спросила Аманда.
– Да, встаю. Спать совсем не хочется.
Миранда обвела взглядом свою спальню. Следующей ночью она будет спать уже в другой комнате, которую за последний месяц соответствующим образом обставили и украсили. Миранда уже не в первый раз мысленно прощалось со своей комнатой. Она помнила ее с самого раннего детства. Как же здесь все знакомо и мило!.. Широкая кровать под ее любимым балдахином с занавесями из белой с зелеными полосами льняной ткани. Кровать сделали из вишневого дерева, а ее спинка была замысловато изогнута. Миранда в детстве часто представляла, как она, сделавшись вдруг совсем крошечной, катается по этим изгибам. Из того же материала был изготовлен стоявший у стены высокий двойной комод, который приветствовал ее каждое утро блеском украшавших его латунных шариков. Трюмо же было заказано специально для нее к четырнадцатому дню рождения. Оно ей сразу понравилось, особенно огромное зеркало. У камина стоял небольшой круглый стол, за которым она читала и иногда ужинала, а рядом с ним находилось очень удобное кресло с зеленой бархатной обивкой.
Хозяйскую спальню начали готовить для них с Джаредом несколько недель назад, но о том, как она будет выглядеть, Миранда не имела ни малейшего представления – Джаред хотел сделать для нее сюрприз. Ей было известно только одно: в спальню родителей они перебираться не будут, и это вполне ее устраивало.
Стоявшие на каминной полке небольшие часы с ярко разукрашенным циферблатом пробили половину восьмого.
– Угораздило тебя назначить свадьбу на десять часов утра! – проворчала Аманда. – Лично я буду венчаться где нибудь после полудня.
– Время выбирал Джаред, а не я.
– А как там за окном?
– Отлично! Небо ясное и голубое. Ни одного облачка. А солнышко уже вовсю светит. К бухте же со всех сторон плывут лодки. Напоминает те дни, когда папа устраивал охотничьи завтраки.
Аманда неохотно выбралась из под одеяла и спустила ноги на пол.
– Хочешь не хочешь – надо собираться, – сказала она.
Будто услышав эти слова, в комнату вошла Джемайма с огромным подносом.
– Не вздумайте сказать, что у вас нет аппетита. И слушать не стану! – сразу же предупредила она. – Один Бог знает, когда вам в следующий раз представится возможность поесть. Имейте в виду, понаехало множество гостей. И все голодные как саранча! Ваша мама распорядилась приготовить для них легкий завтрак. Так вот, кухарка приготовила шесть окороков, неисчислимое количество яиц, тосты, кофе и чай. В данный момент с тремя окороками уже покончено, а к завтраку еще не вышла и половина гостей! – Служанка опустила поднос на стол. – Через час будет горячая вода, и вы сможете принять ванну, – добавила она, уже выходя из спальни.
– Лично я голодна как волк! – заявила Миранда. – Можешь понервничать вместо меня, а я вместо тебя съем твою порцию.
– Ну уж нет! В конце концов, сегодня не моя свадьба. С чего бы мне нервничать и голодать? – со смехом сказала Аманда, поднимая прикрывающую поднос салфетку. В глаза сразу бросились две тарелки с омлетом и тонко нарезанной ветчиной. – Ого! Великолепно! – воскликнула девушка. – Заранее знаю, что наша кухарка на славу потрудилась. А омлет она всегда делает замечательно.
– Это от того, что она добавляет в него жирные сливки, домашний сыр, свежий лук и дольки чеснока, – со знанием дела пояснила Миранда, намазывая аппетитный круассан маслом и малиновым джемом.
Аманда на мгновение перестала жевать и замерла с открытым ртом.
– Откуда ты это знаешь? – удивилась она.
– Спросила у кухарки. Будь добра, налей мне шоколада. Кстати, секрет вкусного шоколада в том, что в него добавляют чуть чуть корицы.
– О боже!.. – то ли восторгаясь, то ли удивляясь, воскликнула Аманда.
Когда сестры позавтракали, в комнате уже стояли две клубившиеся паром ванны с горячей водой. Зная, что времени в день свадьбы будет очень мало, волосы сестры помыли еще накануне, перед сном, поэтому сейчас управились довольно быстро. Девушки насухо вытерлись мягкими полотенцами, надели халаты и стали с нетерпением ждать, когда принесут платья. Джемайма в сопровождении двух горничных внесла их наряды сразу после того, как часы пробили половину десятого. Доротее очень хотелось, чтобы старшая дочь венчалась в ее бывшем свадебном платье, однако Миранда оказалась намного более высокой и тонкой, чем ее мать во время своей свадьбы. Предложение перешить свадебное платье Доротеи было тут же отвергнуто, поскольку оно оказалось в самую пору Аманде, так что было решено оставить платье до ее свадьбы. В результате известной ньюйоркской портнихе мадам Дюпре, согласившейся (естественно, за соответствующее вознаграждение) проделать путешествие в Виндсонг, пришлось шить не только свадебное платье Миранде, но и несколько платьев Аманде – на свадьбу сестры, на которой Аманда вызвалась исполнять роль подружки невесты, а также на будущее в качестве приданого.
Белый цвет Миранде совершенно не шел, поэтому для свадебного платья выбрали бархат цвета слоновой кости. В соответствии с последней модой платье имело завышенную, почти до груди, линию талии и короткие рукава буф, отороченные кружевом. Глубокий квадратный вырез также был украшен кружевами, а край подола декорирован лебяжьим пухом в виде ленты шириной примерно в два дюйма. Из драгоценностей невеста выбрала лишь нитку жемчуга, которая, не подчеркивая худобы ее шеи, хорошо гармонировала с глазами и волосами.
Серебристые волосы Миранды были разделены на прямой пробор и уложены на затылке в пышный шиньон, а несколько не вошедших в него локонов свисали на щеки, подчеркивая чуть удлиненный овал лица и придавая ему немного кокетливое выражение. Прическу завершал венок из маленьких белых роз, к которому прикрепили длинную фату – такую тонкую и невесомую, будто она была соткана из цветочной пыльцы. Розы для венка были выращены в небольшой собственной теплице. Точно такие же были срезаны и для букета невесты, в котором их обрамляли листья папоротника и козодоя. Таким образом, перевязанный шелковой серебристой ленточкой букет и венок составляли как бы единое целое.
Аманда же в своем наряде напоминала красивую аппетитную конфетку. На ней было платье из бледно розового бархата такого же фасона, как и у сестры, а голову украшал венок из алых китайских роз. Такие же розы и несколько пушистых веточек хвои составляли букет, который она держала в руках.
Без десяти десять сестры были полностью готовы.
– Зовем дядю Корнелиуса и начинаем, – распорядилась Аманда.
– Не рано ли?.. – пробормотала Миранда, внезапно почувствовавшая дрожь в коленях. – Ты что, боишься, что я сейчас расплачусь?
– Нет, вовсе нет. Просто есть такая примета: лучше начинать свадьбу, когда стрелки часов смотрят вверх, а не вниз.
– В таком случае самое время идти. К тому же все только и говорят о том, что мне не терпится стать женой Джареда. Не будем их разочаровывать.
Аманда весело рассмеялась. Ей было приятно вновь увидеть сестру такой же решительной, какой она всегда ее знала. Не теряя времени, Аманда побежала за дядей Корнелиусом. Однако тот стал решительно возражать против столь раннего начала брачной церемонии. Сопротивление его было сломлено лишь тогда, когда Аманда намекнула, что невеста напугана и, если пробудет в таком состоянии еще какое то время, может вообще не выйти из своей спальни. Чопорный и «правильный» Корнелиус ван Стин, убоявшись возможного скандала, поспешил приступить к обязанностям старшего родственника, сопровождающего невесту. Ведя племянницу к алтарю, он мысленно благодарил Бога за то, что Тот послал ему более послушных дочек.
Для церемонии венчания выбрали главную гостиную – довольно просторную комнату с окрашенными в бледно желтый цвет стенами, отчего комната казалась особенно светлой и праздничной. При этом молдинг, украшенный лепниной в виде венка из листьев деревьев, и такие же лепные розетки в центре потолка придавали гостиной весьма торжественный вид. Высокие окна, два с южной и три с восточной стороны, были занавешены шторами из белого и желтого шелка. А пол из отполированной дубовой доски был покрыт редкостным тебризским ковром шестнадцатого века с изображением различных животных. В обычное время здесь стояла мебель из красного дерева в венском стиле времен королевы Анны, однако на время свадебной церемонии ее вынесли. Возле камина, в котором потрескивали тлеющие угли, соорудили небольшой алтарь, по обеим сторонам которого стояли огромные, сплетенные из ивовых прутьев корзины с розами, а также веточками остролиста и сосны. Кроме того, по стенкам камина свисали гирлянды из сосновых ветвей, позолоченных шишек и орешков, а на каминной полке лежал сплетенный в том же стиле большой венок.
Миранда стараясь сохранять строгое выражение лица – ей сейчас это очень шло, окинула взглядом гостиную, заполненную людьми. В глубине комнаты возвышался алтарь, а возле него стояли Джаред, Джонатан и англиканский священник. Миранда на мгновение сжала руку сестры, а та в этот момент украдкой озиралась, вспоминая вздохи сожаления местных кавалеров, незадолго до этого узнавших, что сердце Аманды Данхем принадлежит какому то английскому лорду.
Солнце же светило в окна так ярко, что свечи вовсе не были нужны, однако гасить их не стали, поэтому солнечный свет вместе со свечами придавал комнате немного загадочный вид, одновременно делая ее еще более уютной. Впечатление усиливал заполнивший комнату аромат, исходивший от венков, гирлянд и букетов.
А взгляды всех присутствующих тотчас обратились к стоявшей в дверях очаровательной невесте. Когда же гости расступились, Миранда, опираясь на руку дяди, проследовала через образовавшийся коридор навстречу своей судьбе. Доротея, Элизабет и старая Джудит ван Стин начали потихоньку всхлипывать, когда невеста проходила мимо них; а сестра Джареда Бесс и его невестка Чарити утирали глаза кружевными носовыми платками.
Миранда снова обвела глазами заполненную гостями гостиную и даже удивилась: ведь всем этим людям, чтобы оказаться здесь, пришлось преодолеть, как минимум, несколько миль по морю в довольно холодное декабрьское утро…
Стоя у алтаря и почти не шевелясь, Джаред смотрел на приближавшуюся к нему невесту и пытался представить, о чем она сейчас думала. Как только Джаред увидел ее, сердце его радостно затрепетало, и он мысленно воскликнул: «Как же она прекрасна!» Помимо всего прочего, во всех движениях Миранды чувствовалась какая то особая элегантность, которой он ранее не замечал. И Джаред не без гордости подумал о том, что в этом чудесном преображении была и его заслуга.
«Как он красив!» – это была первая мысль приближавшейся к алтарю Миранды. И в тот же миг исчезло смятение, охватившее ее в то мгновение, когда она вошла в гостиную. Заметив выражение глаз нескольких неотрывно смотревших на него девушек, Миранда мысленно улыбнулась. Еще бы!.. Ведь фигуре ее Джареда могли бы позавидовать почти все собравшиеся здесь мужчины! Костюму, наверное, тоже. Раньше ей было совершенно безразлично, во что он одет, но сейчас просто невозможно было не обратить внимание на его костюм. На ногах у Джареда были узкие белые бриджи до колена и высокие черные сапоги из дорогой кожи, которые ослепительно сияли в лучах солнца. И Миранде вдруг захотелось узнать: не с помощью ли смеси сапожной ваксы с шампанским добивается он такого эффекта (по слухам, именно так поступали лондонские щеголи)? Белоснежная сорочка Джареда, в соответствии с последней английской модой, имела высокий воротник, который примерно на полдюйма возвышался над воротом его темно зеленого бархатного фрака с золотыми пуговицами. Причем фрак сидел на нем замечательно. А шейный платок под сорочкой был завязан наимоднейшим узлом, известным в среде лондонских денди под названием «Водопад».
Рядом с Джаредом стоял Джонатан, наряд которого почти полностью повторял костюм брата. Братья были очень похожи, однако для самой Миранды они были совершенно разными и отличались один от другого как день и ночь.
И тут Миранда вдруг почувствовала, как дядя Корнелиус вложил ее руку в ладонь Джареда.
– Возлюбленные дети мои!.. – услышала она начало торжественной службы.
Виндсонгские Данхемы принадлежали к англиканской церкви, поэтому, чтобы совершить обряд венчания, священника пришлось приглашать из самого Хантингтонга. Миранда вслушивалась в произносимые им слова с таким вниманием, что почти не видела даже стоявшего рядом с ней Джареда.
– …Совершаю обряд сей над вами обоими волей, данной мне Господом нашим, перед которым держать нам ответ за явные и тайные грехи наши в день Страшного суда, – говорил священник монотонно, от чего слова его казались особенно зловещими. И Миранда внезапно почувствовала, как ее пульс учащается. Она никогда не думала о предстоящей свадьбе как о событии настолько серьезном, что оно затрагивало не только ее нынешнюю, но и будущую жизнь… Разумеется, Миранда знала, что этот брак поможет ей остаться в Виндсонге и получить отцовское состояние, а Аманде – устроить счастливую семейную жизнь с лордом Суиндфордом. И ей этого было вполне достаточно. Но имела ли она право выходить за Джареда, если не любила его? Хотя… Она ведь стала относиться к нему гораздо лучше, чем раньше…
Словно услышав ее мысли, Джаред легонько сжал ее руку, словно хотел приободрить.
А священник между тем продолжил:
– Джаред, согласен ли ты взять эту женщину в жены, чтобы жить с ней вместе в священных узах брака, как повелел нам Господь Бог наш? Клянешься ли ты перед Отцом нашим небесным любить ее, заботиться о ней, почитать ее, быть с ней рядом в здравии и болезни, забыть всех других женщин и оставаться верным только ей до тех пор, пока смерть не разлучит вас?
– Да, клянусь! – громко и отчетливо произнес Джаред в наступившей внезапно тишине.
– Миранда Шарлотта…
Собственное полное имя показалось Миранде таким длинным, что она на мгновение отвлеклась и в недоумении посмотрела на священника, когда тот произнес:
– Клянешься ли ты перед Отцом нашим небесным любить его, заботиться о нем, почитать его, повиноваться ему…
Мысли проносились одна за другой, и Миранде хотелось крикнуть, что она не знает. Хотя нет, она же готова. Да да, готова! Но как повиноваться, если муж будет не прав, а она – права? О боже, почему все так запуталось?
– … До тех пор пока смерть не разлучит вас? – закончил священник.
Миранда хотела ответить, но требуемые слова застряли в горле. «Ведь это – до самой смерти, навсегда!» – воскликнула она мысленно. Совершенно запутавшись, Миранда повернула голову и, словно сквозь туман, увидела дядю и сестру, смотревших на нее вопросительно. Миранда перевела взгляд на Джареда… Вспоминая потом эти секунды, она не сомневалась, что его губы даже не дрогнули, но вместе с тем точно помнила, что услышала его слова: «Успокойся, дикая кошечка». Эти слова и вернули ей здравый смысл.
– Да, клянусь, – тихо произнесла Миранда.
И теперь церемония пошла своим чередом. Джаред надел ей на палец великолепное золотое кольцо, усыпанное крошечными бриллиантами. Взглянув на него, Миранда вдруг почувствовала, что ее ресницы сделались влажными. Как раз в этот момент священник объявил их мужем и женой и, повернувшись к Джареду, сказал:
– Можете поцеловать свою молодую жену, сэр.
Джаред склонил голову и нежно поцеловал ее, вызвав аплодисменты столпившихся вокруг гостей. А еще через несколько минут они уже стояли у входа в гостиную, принимая поздравления. И оказалось, что дело это не такое простое. Миранда вскоре сделалась пунцовой от поцелуев, которыми, в соответствии с обычаем, спешила обменяться с невестой на счастье мужская часть гостей. Но Миранда исполняла требования обычая безукоризненно: приветствовала каждого очередного гостя грациозным жестом, с благодарностью принимала подарок и находила хотя бы несколько любезных слов. Наблюдавший за этой процедурой Джаред испытывал гордость за свою молодую супругу, тем более что та демонстрировала умение не только быть милой, но и держать удар. Последнее касалось некоторых обуреваемых завистью представительниц прекрасного пола. Зная взрывной характер Миранды, они провоцировали ее, стараясь вывести из себя. Однако та отбивала атаки хладнокровно, как закаленный в боях ветеран.
– Миранда, милочка моя, – прощебетала Сьюзен Терри, – поздравляю! Но вы так мало встречались – и уже свадьба! Впрочем, я не поверю, что это связано с чем то непорядочным.
– Это воля моего отца. Он хотел, чтобы все было именно так, – с приветливой улыбкой ответила Миранда. – Но у тебя то, моя милая, все по другому. Ты, насколько я знаю, все еще ждешь, когда Натаниель Хортон сделает тебе предложение, не так ли? Как долго он за тобой ухаживает? Года два?
Сьюзен поспешила ретироваться, и Миранда увидела усмешку своего мужа.
– Ну и острый же у вас язычок, миссис Данхем, – сказал он шепотом.
– Что вы, сэр… Я просто пыталась защитить нашу репутацию. Эта Сьюзен – ужасная сплетница.
– В таком случае предлагаю утешить ее, дав настоящий повод для сплетен, – прошептал Джаред, склонившись к молодой жене так близко, что его губы коснулись ее шеи. Миранда порозовела, а муж добавил: – Пусть говорят, к примеру, что я пытался затянуть тебя в постель, не дождавшись конца брачной церемонии и…
– Джаред, остановись, – перебила его Миранда с мольбой в голосе.
– Этот парень уже пристает к вам, мэм? – услышала она голос Джонатана. – Он всегда отличался нахальством. Но я как старший брат готов призвать его к порядку. Черт возьми, братишка, научись, наконец, сдерживаться и вести себя прилично.
– Думаешь это просто, когда такая колдунья сводит тебя с ума?
– Да помолчите же вы!.. Помолчите оба, – со смехом проговорила Миранда. – Пойду ка я лучше к гостям, пока они там еще не все съели. – Махнув на прощанье рукой, она исчезла в толпе.
– Слушай, Джаред, я наблюдаю за тобой всю неделю, – проговорил Джонатан. – Ты еще никогда так не нервничал, хоть и держишься молодцом. Видел бы ты, какое страдание было в твоих глазах, когда она слегка запаниковала перед алтарем. Такое, парень, может быть только в одном случае – ты ее любишь, а она тебя пока нет. Она знает о твоих чувствах?
– Нет. Я решил следовать совету Аманды. И, по моему, это прекрасный совет. Аманда сказала, что мне не стоит признаваться ее сестре в своих чувствах до тех пор, пока та не признается в своих. Она так невинна, черт побери… Я попросту боюсь ее напугать.
– Ты всегда был слишком романтичным, Джаред, но если тебе нужен мой совет, то знай: самое верное средство в твоей ситуации – как можно быстрее сделать ребенка. Ничто не делает женщину взрослой так быстро, как собственный малютка.
– Именно этого мне и хватает! – рассмеялся Джаред. – Представляешь, жена ребенок с ребенком на руках. Нет уж, спасибо. Я намерен посвятить ближайшие несколько месяцев ухаживанию за собственной женой с целью завоевания ее сердца.
– Вообще то этим занимаются до свадьбы, а не после, братишка.
– Это когда речь идет об обычной девушке. А Миранду обычной никак не назовешь. Да и обстоятельства, при которых мы встретились, тоже. А сейчас, брат, извини, но я пойду к жене.
Джонатан с улыбкой посмотрел вслед брату. Он искренне любил этого упрямого парня и не сомневался, что тот не пожалеет времени и сил на то, чтобы укротить своенравную Миранду. И конечно же, обязательно добьется своего. Интересно, хватило бы у него, Джонатана, терпения на такой подвиг? Впрочем, ему это и ни к чему. Его вполне устраивала ласковая и благонравная Чарити. Слишком умная жена со взрывным характером – это же настоящее испытание, выдержать которое способен далеко не каждый. Усмехнувшись, Джонатан пошел искать свою жену и вскоре увидел ее рядом с Аннет, супругой Корнелиуса ван Стина. Женщины оживленно обсуждали рецепт цветочной смеси для духов. Приобняв Чарити за талию, Джонатан чмокнул ее в щеку, и та зарделась от удовольствия.
– Отчего ты вдруг так разнежничался, Джо? – спросила она с улыбкой.
– Ты у меня замечательная – вот и разнежничался.
– А может, замечательным оказался ромовый пунш? – Чарити снова улыбнулась.
– Нет, я его еще не пробовал. Но ты подала отличную идею! – воскликнул Джонатан. – Милые дамы! – он галантно развел в стороны локти, – позвольте проводить вас в буфет.
Столовая виндсонгского дома, двери которой сейчас были широко распахнуты, располагалась напротив гостиной, по другую сторону центрального холла. Комната была отделана в голубых тонах и украшена по потолку белой лепниной. Шелковые занавески на высоких окнах также были голубыми, только чуть более темного оттенка, чем стены, и с набивным желтоватым узором. Таким же шелком были обиты сиденья стульев, стоявших сейчас вдоль стен. Вся мебель в столовой была из полированного красного дерева. Стол и стулья заказывали в известном ньюйоркском магазине Дункана Файфа, а занимавший значительную часть стены сервант – в не менее известной мастерской на Мейден лейн, на которую работал знаменитый мебельный мастер Элберт Андерсон. Освещалась же столовая хрустальными канделябрами с лампионами ручной работы, которые Томас подарил Доротее на десятую годовщину их свадьбы.
Накрытый для праздничного обеда стол был установлен посредине комнаты. В центре же стола на белоснежной льняной скатерти стоял неимоверных размеров оловянный сосуд с розовыми, белыми и красными розами, пушистыми сосновыми лапами и ветками остролиста. А справа и слева возвышались элегантные серебряные канделябры с горящими восковыми свечами.
Поражали своими размерами и расставленные через равные промежутки блюда с дарами моря: устрицами, мидиями и другими моллюсками, а также лобстерами и клешнями крабов, – приготовленными в горчичном соусе и кипящем растительном масле. На отдельной тарелке, стоявшей рядом с соусником, грудой лежали очищенные крабы. Естественно, не было недостатка и в рыбе, которой славились окружающие Виндсонг воды. Гости имели возможность полакомиться треской, камбалой и тунцом, приготовленными различными способами.
Не чувствовали себя ущемленными и любители мяса. Их вниманию предлагалось четыре огромных окорока с аппетитной корочкой, которая могла образоваться только в том случае, если перед запеканием натереть мясо коричневым сахаром и редкими восточными специями. Кроме того, имелись следующие блюда: целиком запеченный бок теленка, жареная оленина, весьма любимая Мирандой фаршированная индейка и два фаршированных диким рисом гуся, зажаренные до хрустящей корочки.
А количеству и внешнему виду овощей позавидовал бы любой живописец, изображающий рог изобилия. С большими блюдами из китайского фарфора, заполненными желтыми ломтиками тыквы, блестящими от расплавившегося сливочного масла, соседствовали блюда поменьше с зелеными стручками фасоли, запеченной вместе с миндалем; с вареными кочанами цветной капусты; с луком, который варили вместе с черным перцем в молоке и в масле; и были также блюда с бобами, сваренными вместе с молодой кукурузой. А в чашах кесе благоухало паровое тыквенное суфле – единственное блюдо, при приготовлении которого кухарка строго придерживалась рецепта Доротеи; и блюдо это очень любили в семьях ван Стинов и виндсонгских Данхемов.
Содержимое пяти глубоких фарфоровых блюд, украшенных красно белыми лентами, представляло итальянскую кухню – то были макароны с острым сыром Чабер – еще одно любимое блюдо Миранды. Впрочем, она редко могла устоять и перед стоявшим рядом картофелем под голландским соусом. На столе имелось также картофельное пюре со сливочным маслом и картофельные шарики, рецепт приготовления которых кухарка хранила в секрете. Хотя уже началась зима, подходившие к столу могли полакомиться салатом из свежих огурцов под пикантным белым соусом, к которому любители более острой пищи могли добавить тут же стоявший винный уксус.
Всеобщее внимание привлекал огромный свадебный торт – шедевр кулинарного искусства, созданный из легкого бисквитного теста, крема и фруктов, покрытый поблескивающей, будто снег, белой глазурью. Вокруг торта сгруппировались тарелки с ананасовым пудингом, абрикосами в кляре, творожными пирожными трех видов, карамельным кремом и бисквитными генуэзскими пирожными с кофейным кремом. Немалой популярностью среди гостей пользовались пирожки с мясом и тыквой. Хотя совсем недавно, в День благодарения, подобные пирожки пекли в каждой семье, они исчезали со стола также быстро, как и пирожки с малиновым и лимонным джемом, а еще шоколадные пирожные – последнее блюдо тоже входило в число самых любимых Мирандой.
Даже близкие соседи, которые перед отбытием в Виндсонг плотно подкрепились, не устояли перед нарядным оформлением свадебных кушаний и постарались попробовать пусть по чуть чуть, но всего. Доротея, понемногу отходившая от утренних волнений, наблюдала за происходившим, не скрывая радости. А немного попозже, окончательно убедившись в том, что все шло так, как надо, Доротея и сама взяла тарелку, положив на нее кусочек индейки, тыквенное суфле, несколько ломтиков ветчины и много много салата. Столько свежих овощей за один раз Доротея, пожалуй, никогда не ела. Однако последняя перед свадьбой неделя, она же – и первая зимняя, показалась ей такой долгой и тяжелой, что захотелось ощутить вкус весны. А он у Доротеи почему то всегда ассоциировался со свежими огурцами.
Само собой, что под стать яствам на свадебном фуршете был и набор напитков, как освежающих, так и алкогольных, что особенно пришлось по душе джентльменам. Тут были красные и белые вина нескольких сортов, а также пиво, сидр, яблочная водка и ромовый пунш. И конечно же, чай и кофе.
Кроме того, небольшие столы для участников торжества были расставлены по всему первому этажу: в холле, обеих гостиных и даже в библиотеке. Поэтому гости, наполнившие в столовой тарелки по своему вкусу, устраивались затем там, где им было удобнее. Миранда и Джаред сидели в библиотеке за старинным столом из дубовых досок. Неподалеку от новобрачных расположились Джонатан Данхем с женой, Джон и Элизабет Данхемы, Бесс Данхем Кэбот и ее муж Генри, а также Аманда, Доротея, Джудит, Аннет и Корнелиус ван Стин.
Откинувшись на спинку кресла, Миранда с веселым удивлением посматривала на гостей. Горы еды, что с таким трудом и старанием наготовила виндсонгская кухарка с многочисленными помощниками, уничтожались с поразительной быстротой.
– Интересно, как долго они голодали перед свадьбой? – с улыбкой прошептал Джаред.
Миранда засмеялась, и ее муж добавил:
– Вот так то лучше, дикая кошечка. Скажи, можно ли считать, что этот день является счастливым и для тебя?
– Можете считать, что я не чувствую себя несчастной, сэр.
– Не принести ли вам чего нибудь поесть, мадам? – Джаред снова улыбнулся. – Я ведь дал клятву заботиться о вас, а это, насколько я понимаю, включает и ваше питание.
Миранда опять рассмеялась, причем так весело и искренне, что у Джареда радостно забилось сердце.
– Благодарю вас, сэр. Если не трудно… чего нибудь легкого. И немного белого вина.
Джаред отошел и вскоре вернулся с двумя тарелками. Миранде он принес кусочки индейки, картофельное пюре, несколько стручков зеленой фасоли и ломтик желтой тыквы; для себя же взял устриц, несколько кусочков окорока, зеленую фасоль и макароны с сыром. Поставив обе тарелки на стол, он еще раз сходил в столовую и принес два бокала: один – с красным вином, другой – с белым.
Какое то время Миранда молча ела. Затем подняла на мужа глаза и со вздохом произнесла:
– Поскорее бы они разъехались по домам… Если мне придется мило улыбнуться еще какой нибудь старухе, выслушивая ее напутствия, или же придется поцеловать еще одного подвыпившего господина, то я…
– Нет нет, – перебил Джаред. – Из обязательных пунктов программы осталось только разрезание торта, а также бросание букета невесты. А уж после того как ты его бросишь, у них не останется поводов задерживаться на сколько нибудь продолжительное время. К тому же сейчас рано темнеет, а нашим гостям наверняка хочется доплыть до дома без приключений и ступить на твердую землю не в кромешной тьме.
– Сэр, ваши рассуждения весьма логичны, и в данный момент это не может не радовать, – проговорила Миранда с лукавой улыбкой. И немного покраснела при последних словах.
– Знаешь, я тоже жду не дождусь, когда все разойдутся и я, наконец, смогу остаться наедине со своей женой, – сказал Джаред, и Миранда еще больше покраснела.
Вскоре они уже стояли в столовой и вместе, как и положено новобрачным, разрезали торт. Когда это было сделано и гостям предложили отведать десерт, несколько горничных стали разносить на подносах нарядно упакованные кусочки свадебного торта, в соответствии с обычаем, предлагая их дамам с тем, чтобы каждая из них могла распечатать сверток дома и подумать о собственной любви. Выдержав после окончания этой процедуры положенные несколько минут, Миранда под одобрительные возгласы и аплодисменты поднялась на несколько ступенек по лестнице, повернулась спиной к гостям и бросила через голову свой букет – он угодил прямо в протянутые руки Аманды.
Через полчаса после этого торжественного и веселого момента молодые супруги стояли у дверей, прощаясь с гостями. Еще не было и четырех, однако солнце уже начало клониться к западу.
Вскоре в доме стало совсем тихо, и Миранда, облегченно вздохнув, посмотрела в глаза мужу.
– Я же предупреждала, что терпеть не могу большие компании, – проговорила она со вздохом.
– Значит, мы большие компании собирать не будем, – с невозмутимым видом ответил Джаред.
– Думаю, надо взглянуть, как идет уборка. И неплохо бы отдать кое какие распоряжения прислуге, – пробормотала Миранда.
– Сегодня тебе это делать совсем не обязательно. К тому же все необходимые инструкции прислуга уже получила.
– Но я должна обсудить с кухаркой меню на вечер.
– Она уже знает, что готовить.
– Тогда пойду к женщинам. Они, наверное, в семейной гостиной.
– В доме никого нет, Миранда. Доротея и Аманда уехали с твоей бабушкой, тетей, дядей и кузинами. Они хотят провести месяц все вместе в Торвике. Твоя мама сказала, что давно собиралась навестить брата и погостить у него подольше.
– Так мы совсем одни?.. – пролепетала Миранда.
– Да, одни. И это вполне естественно. Молодоженов в медовый месяц всегда стараются оставить наедине.
– Но как же… – Миранда в смущении потупилась.
– Идем, милая, – сказал Джаред, протягивая ей руку.
– Куда?
Он указал взглядом на лестницу.
– Но ведь еще совсем светло… – в растерянности пробормотала Миранда.
– Послеобеденные часы ничем не хуже любых других. А составлять четкое постельное расписание я не собираюсь, дорогая.
Муж шагнул к ней, и Миранда, попятившись, произнесла:
– Но мы же не любим друг друга… А когда разговоры о нашей свадьбе приняли серьезный оборот… Я ведь тогда пыталась поговорить с тобой о том, какой может быть наша интимная жизнь в сложившейся ситуации, но ты не захотел обсуждать эту тему. Только смеялся надо мной! Именно тогда я и решила, что мы поженились лишь формально и наши отношения останутся такими же, как и до свадьбы.
– Ты ошиблась, – со смехом возразил Джаред. Шагнув к молодой жене, он подхватил ее на руки… и замер. От ощущения ее близости у него закружилась голова. А аромат ее тела… Тут он почувствовал, что ее начинает бить дрожь, и тихо проговорил: – Милая, ты сама прекрасно знаешь, что наша свадьба вовсе не формальная, а самая настоящая.
Быстро поднявшись по лестнице, Джаред прошел к спальне и пинком распахнул дверь. Переступив порог, он осторожно поставил жену на ноги, развернул спиной к себе и начал расстегивать пуговицы на ее платье.
– О, пожалуйста… – пролепетала она. – Пожалуйста, не так…
Джаред тяжко вздохнул и пробормотал:
– Ты лишаешь меня рассудка, дикая кошечка. Ладно, хорошо, я позову горничную, чтобы она тебе помогла. Но имей в виду, долго ждать я не буду.
Миранда не шевельнулась, услышав хлопок закрывшейся за мужем двери. Она все еще чувствовала обнимающие ее руки Джареда. Сильные руки, руки настоящего мужчины. Такие руки не допустят отказа. Вспомнилось то, что рассказывала ей о занятиях любовью Аманда. И сейчас это произойдет с ней! Может, именно поэтому Джаред начал вызывать в ней чувство страха.
– Мадам, позвольте помочь вам.
Миранда вздрогнула и повернулась к двери.
– Кто ты?
– Меня зовут Салли Энн Браун, мэм. Хозяин Джаред выбрал меня в горничные для вас.
– Но мне кажется, я никогда не видела тебя раньше в Виндсонге.
– Бог свидетель, вы и не могли меня видеть. Я из Коннектикута. А здесь работает моя бабушка кухаркой. – Салли Энн подошла к Миранде и начала расстегивать ее платье. – Мне шестнадцать лет, мэм, но я уже работала горничной целых два года. Моя прежняя хозяйка умерла. Ах, бедняжка!.. Правда, ей было уже почти восемьдесят, но все равно жаль. Вот я и приплыла сюда, чтобы навестить свою бабулю, прежде чем найду новую работу. И вдруг – вот это удача! – оказалось свободным место горничной! – Девушка сняла с Миранды платье. – Я неплохо шью и лучше всех моих знакомых умею делать прически. Во всяком случае, моей прежней хозяйке нравилось. А она хоть и была в почтенном возрасте, но следила за модой так, как мало кто из молодых. Упокой Господь ее душу!
– Так тебя нанял мой… мой муж?
– Да, мэм. Он сказал, что вам пора иметь собственную горничную и… Сказал, что желательно, чтобы ее возраст был близок к вашему. Скажу вам честно: Джемайма поначалу очень расстроилась и даже собралась уходить, но выручила ваша сестра – спасибо ей. «Ведь есть еще и я, – сказала она Джемайме, – кто же будет заботиться обо мне, если не моя любимая Майма?» Старушке это так понравилась, что она сразу перестала смотреть на меня волком. – Болтая, Салли Энн не забывала про свою задачу. Причем делала все так ловко, что Миранда даже не заметила, как оказалась совершенно раздетой. Горничная подала ей ночную рубашку из белого шелка с глубоким вырезом и длинными широкими рукавами, украшенными кружевом. – А теперь, мэм, присядьте ка к туалетному столику, и я расчешу вам волосы. О боже, какого чудесного они цвета! Будто лунный свет!
Миранда послушалась и сидела молча, разглядывая под болтовню горничной обстановку своей новой спальни. Высокие окна с шерстяными подушками на широких подоконниках выходили на запад. Стены были выкрашены золотистой краской, насыщенной внизу и постепенно терявшей яркость к верху, так что в конце концов у потолка все сливалось в белый. Мебель же была из красного дерева, а кровать… Она была в стиле шератон с высокими рифлеными спинками, украшенными резьбой. А возвышавшийся над ней балдахин с фестонами и его свисавшие к кровати занавеси были из французского шелка кремового цвета «с искрой» и с чуть поблескивающими желто зелеными крапинками. Такой огромной кровати под столь нарядным балдахином Миранде еще не приходилось видеть, и она с трудом отвела от нее взгляд и продолжила осмотр спальни… По обеим сторонам кровати стояли две высокие подставки для свечей с серебряными канделябрами и замысловатой формы зажимами. А напротив располагался камин с присущей георгианскому стилю белой мраморной полкой и фасадом, облицованным изразцами с изображением различных растений. Слева от него стояло большое кресло с подголовником, обитое золотистым дамасским шелком. Справа – филадельфийский чайный столик из красного дерева и два стула с сиденьями, обитыми кремовым с зелеными крапинками шелком. Шторы на окнах были из того же материала, что занавеси балдахина. На полу лежал редкой работы китайский ковер с чудесными золотистыми узорами.
– Вот и все, мэм, – сказала Салли Энн. – О боже, если бы у меня были такие волосы, я бы чувствовала себя принцессой!
Миранда повернула голову и улыбнулась, подумав о том, что до сих пор она даже толком не рассмотрела свою новую горничную. Оказалось, что перед ней стояла довольно таки нескладная девица с искренней и простодушной улыбкой на широком лице, усыпанном веснушками. Волосы у нее были рыжие, почти морковного цвета, а глаза – карие.
– Спасибо, Салли Энн. Но мне кажется, мои волосы не столько красивые, сколько странные.
– Разве можно назвать странным лунный свет, мэм?
– Да ты, оказывается, еще и не чужда поэзии! – со смехом воскликнула Миранда.
Девушка пожала плечами и спросила:
– Будут еще какие нибудь указания, мэм?
– Нет, можешь идти, Салли Энн.
Когда дверь за горничной закрылась, Миранда прошлась по комнате и продолжила осмотр. Слева от камина имелась открытая дверь, а за ней находилась гардеробная. Здесь стоял ньюпортский высокий комод на ножках и шкаф с выпуклыми боками и множеством ящиков. Причем вся мебель была совершенно новой!
Немного помедлив, Миранда прошла к следующей двери и, открыв ее, оказалась в гардеробной Джареда, о чем не трудно было догадаться: в воздухе витал запах табака и чего то еще… свойственного только мужчине. Именно эти запахи и вернули Миранду к действительности. Передернув плечами, она вернулась в спальню, села на мягкую подушку, лежавшую на подоконнике, и посмотрела в окно. Уходившее на запад солнце уже окрасило небо в бледно лиловый цвет, разбавив его пятнами персикового и золотого. А сбросившие листву черные деревья взирали на мир с холодным спокойствием.
Услышав тихий шорох у двери, Миранда сразу поняла, что вошел Джаред. Но она даже не шевельнулась. А он, стараясь двигаться бесшумно, подошел к ней, присел рядом и обнял за талию.
Довольно долго они сидели в полной тишине, вместе наблюдая, как наступавшая с запада ночь постепенно вытесняла день: небо сначала стало темно синим, затем – черным, и вскоре на нем появились серебряные блики звезды.
Джаред нежно коснулся плеча Миранды, с которого тотчас же соскользнула ее ночная рубашка. А в следующее мгновение к ее обнаженному плечу прикоснулись горячие губы мужа. Миранда вздрогнула, а он прошептал:
– Не бойся, милая, прошу тебя.
Миранда промолчала – не знала, что сказать. А Джаред, потянув рукав ночной рубашки со второго плеча, опустил ее до самой талии. И тотчас же его ладони легли на груди жены. Миранда снова вздрогнула и прошептала:
– О, Джаред, пожалуйста, не надо.
– Чего не надо? – пробормотал он чуть хрипловатым голосом.
Почувствовав в его дыхании запах бренди, Миранда в возмущении воскликнула:
– Да ты же пьян!.. – Она решительно оттолкнула его.
Устремленный на нее взгляд Джареда заставил ее вздрогнуть.
– Да, я выпил, дикая кошечка. Как говорится: для храбрости.
– Для храбрости?.. Но зачем она тебе?
– Чтобы не опасаться, что не справлюсь со своими нервами рядом с тобой, дорогая женушка. Но я не пьян, можешь мне поверить. Я выпил всего один лафитник, то есть ровно столько, сколько надо. Милая, я очень хочу тебя…
– Но как ты можешь хотеть меня, если я тебя не хочу?
– О, дорогая, ты сейчас сама не знаешь, чего хочешь. Девственницы, уж поверь моему опыту, в такие моменты находятся в плену своих капризов и страхов. Надо вместе преодолеть их – тогда будет виднее.
Джаред соскочил с подоконника, увлекая за собой жену, отчего ее ночная рубашка окончательно сползла и упала на пол. А муж тотчас подхватил Миранду на руки, отнес на кровать и бесцеремонно бросил на белоснежное одеяло. Изогнувшись, она попыталась встать, но тут же поняла, что бежать некуда – Джаред стоял перед ней, стаскивая с себя одежду. Несколько мгновений они настороженно смотрели друг на друга: она – стараясь прикрыться одеялом, а он – загораживая своей массивной фигурой почти все пространство между распахнутыми занавесями балдахина.
И тут Джаред вдруг наклонился к ней, и Миранда невольно залюбовалась его обнаженным мускулистым торсом. Грудь Джареда была широка, под стать плечам, и она была покрыта мелкими вьющимися кольцами волос и такие же волосы тянулись темной полоской к животу, как бы образовывая треугольник. Глаза же Джареда, смотревшие с холодной решимостью, произвели на Миранду прямо таки гипнотическое воздействие, и она даже не шевельнулась, когда он, шагнув к кровати, заключил ее в объятия. А в следующее мгновение, почувствовав его губы на своих губах, Миранда робко ответила на поцелуй. И в тот же миг Джаред углубил поцелуй, и она забыла обо всем на свете, наслаждаясь чудесными ощущениями, которых никогда еще не испытывала. Просыпавшееся желание сводило на нет волю к сопротивлению, и Джаред, сразу почувствовавший это, заскользил ладонями по ее округлым ягодицам. Миранда попыталась высвободится, но смогла только оторваться от его губ.
– Нет, не надо… – то ли прошептала, то ли всхлипнула она.
Но Джаред, глухо застонав, принялся покрывать поцелуями ее груди и плечи. И одновременно его изящные пальцы скользили по ее животу вниз, а потом замерли на самом интимном месте, слегка надавив на него. Но Миранда не закричала. Не закричала только потому, что до боли прикусила губу.
– Спокойно, дикая кошечка, спокойно, любимая… – пробормотал Джаред.
– О, нет… Пожалуйста, не надо… – чуть не плача пролепетала Миранда.
– Тихо, дикая кошечка, тихо… Не бойся, я не сделаю тебе больно, – прошептал Джаред, осторожно ощупывая пальцами углубление между ее ног. – Просто мне надо кое что понять.
– Ч что п пон нять? – заикаясь пролепетала Миранда, со страхом ожидая, что вот вот ощутит страшную боль. – О, не надо!..
Внезапно палец мужа вошел в нее, на секунду замер, а потом чуть шевельнулся. И Миранда непроизвольно приподняла бедра – навстречу наслаждению, которое предчувствовала, несмотря ни на что. Движения пальца повторились еще и еще, приобретая ритмичность, и Миранда неосознанно стала двигаться в том же ритме.
Джаред поцеловал ее в губы и тихо произнес:
– Я должен понять, насколько туга твоя девственная плева. Я не хочу причинить тебе боль бо́льшую, чем та, без которой, увы, невозможно обойтись.
– П причинить боль… м мне? – пролепетала Миранда, и Джаред понял, что она на грани истерики.
Он осторожно вынул палец из ее лона и тихо спросил:
– Разве мать ничего не рассказывала тебе о супружеском долге жены?
– Нет, она говорила только одно… Говорила, что когда мы с Амандой выйдем замуж, наши мужья расскажут нам все, что следует знать.
Джаред мысленно выругался. Проклятье! Теща могла бы облегчить его задачу!
– Но Аманда рассказала мне кое что… – неожиданно добавила его юная супруга.
– И что же она рассказала? – пробормотал Джаред, ожидая услышать какие нибудь девичьи глупости.
Когда же Миранда начала пересказывать то, что узнала от сестры, он только утвердительно кивал, удивляясь познаниям Аманды. Потом, откашлявшись, проговорил:
– Все, что рассказала твоя сестра, – все это, в общем то, правильно, дикая кошечка. Но кое что я хочу уточнить, и это очень важное уточнение. Первый в жизни женщины акт любви действительно может быть для нее не совсем приятным. Но дело в том, что у нее должна порваться девственная плева, а это причиняет боль. – Миранда вздрогнула, и Джаред поспешно добавил: – Но больно будет всего несколько секунд, любовь моя. Так что не надо бояться. Потрогай меня, так же нежно, как ты делала это несколько недель назад.
Джаред поднес руку жены к своему мужскому органу, и она тотчас же почувствовала, что он был уже тверд и огромен. Джаред, не в силах сдержать стон, пробормотал:
– Я хочу, чтобы ты взглянула на него. Ведь больше всего пугает то, чего не знаешь. А я не хочу, чтобы ты боялась.
Миранда пристально посмотрела ему в лицо. Потом, опустив голову, скользнула взглядом по его телу – и глаза ее вдруг расширились. То, что она увидела… Это напоминало высоченную башню цвета слоновой кости с голубыми прожилками.
– Такой большой… – прошептала она.
Джаред невольно улыбнулся. Юмор заключался в том, что Миранда, даже будучи совершенно невинной, сразу отметила то, что его мужской орган был действительно больше, чем у большинства мужчин.
Он провел ладонью по ее лицу и тихо произнес:
– Единственное, чего я хочу сейчас, – это любить тебя. Позволь мне сделать это, дорогая. Позволь любить тебя. – Тут рука его скользнула вниз и коснулась ее бедра. Затем он осторожно уложил ее на подушки и, поцеловав в губы, добавил – Не бойся меня, Миранда.
И в тот же миг Миранда почувствовала, что напряжение отпускает. Да, напряжение отпускало, и к тому же… Ох, она уже и сама не понимала, чего ее так пугало. Ведь всего то и требовалось, что покончить с этой проклятой девственностью! А потом, сделав это, она на всю оставшуюся жизнь получит свободу выбора: удовлетворять ли желание, которое сейчас все сильнее мучало ее, или отказать себе в этом.
Миранда провела кончиками пальцев по груди мужа. И широко раскрывшиеся бирюзовые глаза встретились с пылающими страстью зелеными глазами. И тут Миранда вдруг поняла, каких усилий стоили ему его спокойствие и сдержанность. Это тронуло ее до глубины души, и она прошептала:
– Люби меня, Джаред, я хочу, чтобы ты любил меня.
Он тотчас же склонился над ней, и в его сверкавших глазах отражалось трепетавшее в камине пламя. Быстрыми легкими движениями ладоней он погладил ее плечи, грудь, живот. Миранду от этих прикосновений бросило в жар, а тело сделалось… расслабленно непослушным. Причем голова при этом работала ясно, как бы сама по себе, независимо от тела. Наверное, удивление этим ощущением отразилось у нее на лице, потому что Джаред вдруг широко улыбнулся. А затем его пальцы надавили на ее соски, и они мгновенно набухли и затвердели. На мгновение Миранде показалось, что она вот вот лишится чувств, и все мысли разом вылетели у нее из головы. Однако Джаред, продолжавший сдерживать себя, осторожно раздвинул ее ноги и прошептал:
– Спокойно, любимая, не волнуйся. – Он едва заметно улыбнулся и приложил палец к ее губам.
Глаза Миранды были закрыты, а тело трепетало: ей казалось, что она не в силах более ждать. Собравшись с духом, Джаред осторожно вошел в нее и замер на мгновение. Затем столь же осторожно углубился. Миранда вскрикнула, и он снова замер, давая ей возможность привыкнуть к вторжению.
– О, любимая… – прошептал Джаред, задыхаясь от страсти. – Любимая, потерпи немного. Еще чуть чуть боли – и все. Клянусь, потом будет только приятно.
Поцеловав ее в губы, Джаред стал входить в нее все глубже и глубже. Затем, собирая губами слезы с ее щек, он стал медленно двигаться, почувствовав, что Миранда начала приподниматься ему навстречу, Джаред ускорил темп, и вскоре, уловив ритм его движений, она стала все увереннее приподнимать бедра.
Когда Джаред вошел в нее, боль была ужасной, и какое то мгновение Миранда вообще ничего не чувствовала, кроме этой боли – ей казалось, она ее не выдержит. Однако боль вскоре отступила, уступая место совсем другим ощущениям. Теперь ей почудилось, что тело и душу ее заполняет ни с чем не сравнимое удовольствие, и хотелось, чтобы это длилось как можно дольше. А в какой то момент Миранда вдруг поняла, что давно уже хотела Джареда. Да и можно ли не желать этого гордого, красивого и нежного мужчину, относившегося к ней с таким терпением? Миранде захотелось сделать так, чтобы и ему было приятно, и она, коснувшись губами его плеча, а потом, подчиняясь порыву страсти, легонько укусила его. Джаред засмеялся, и движения его ускорились. Миранда же, тихо застонав, впилась ногтями в его спину.
– О… да ты действительно дикая, моя кошечка… Кусаешься и царапаешься… – с улыбкой прошептал Джаред. – Что ж, придется заняться дрессировкой. Ты у меня станешь ласковым котенком.
– Нет, никогда! – выдохнула Миранда.
– Станешь, вот увидишь.
И тут Миранда вдруг ощутила, как тело ее словно само собой содрогнулось, и она, подхваченная чувственным вихрем, унеслась в сверкающий мир наслаждений.
И в тот же миг Джаред утратил над собой контроль и, тоже содрогнувшись, излил в нее свое теплое семя.
– О, моя дикая кошечка… – простонал он в изнеможении.
Джаред первый пришел в себя, тотчас приподнялся и улегся на бок. Миранда же все еще находилась в полубессознательном состоянии. С улыбкой взглянув на нее, Джаред сел на постели, нежно обнял жену и прикрыл ее и себя одеялом. Заметив кровь у нее на бедре, он с нежностью подумал: «О, моя дикая кошечка, я лишил тебя невинности, и твоя юность ушла навсегда. Но эта ночь, наверное, останется в твоей памяти навсегда. Видит Бог, я старался быть осторожным и нежным, ведь я безумно люблю тебя».
Тут Миранда шевельнулась, и ее чудесные глаза медленно открылись. Несколько секунд они молча смотрели друг на друга. Затем, подняв руку, Миранда коснулась пальцами его щеки и тихо спросила:
– Я сделала то, что ты хотел? – Джаред утвердительно кивнул, а она снова спросила: – Я доставила тебе удовольствие?
– Неужели ты думала об этом?
– До самого последнего момента, конечно, не думала, но потом… Когда я начала понимать, какие чудесные ощущения можно при этом испытать, мне захотелось, чтобы и тебе было также хорошо. Я была готова тогда сделать для этого все, что потребуется. О, Джаред!..
– Мне было очень хорошо, Миранда, но это только начало. Есть еще много… очень много всего, что тебе предстоит узнать, любовь моя.
– Научи меня сейчас!
Джаред рассмеялся.
– Боюсь, мадам, вам придется дать мне немного времени на восстановление сил. Кроме того, – продолжил он уже серьезно, – ты занималась любовью впервые, дорогая, поэтому нам следует быть поосторожнее.
При этих его словах Миранда искренне удивилась; она то уже забыла о боли, еще совсем недавно казавшейся невыносимой. Зато страсть горячей волной разливалась по телу, и ужасно хотелось новых ласк. Резким движением отбросив одеяло, Миранда потянулась к мужскому естеству – и вдруг замерла с искаженным от страха лицом.
– Джаред, у тебя кровь! – воскликнула она.
С трудом сдерживая смех, он проговорил:
– Ты ошибаешься, моя радость. Кровь текла не у меня, а у тебя. Но больше такого не будет. Эта кровь как раз и доказывает, что ты была девственницей.
Миранда посмотрела на свои бедра и залилась краской.
– Ой, а я и забыла!.. Черт побери, Джаред, мне надоело быть девственницей! Лучше расскажи, чего я еще не знаю. Наверное, все девушки моих лет лучше подготовлены к первой брачной ночи, верно?
– Да, милая, верно. Ты оказалась более невинной, чем многие другие в твоем возрасте. Но мне как твоему мужу это намного приятнее, чем если бы ты проявила в постели опыт. А о том, чего ты не знаешь, можешь спрашивать у меня. Я приложу все силы, чтобы научить тебя всему, что знаю сам.
Джаред поцеловал жену в кончик носа и приятно удивился, когда она поцеловала его в ответ. А затем Миранда принялась ласкать его, и вскоре стало очевидно, что проснувшаяся в ней страсть настойчиво рвалась наружу. Мысленно улыбнувшись, Джаред крепко обнял жену и, уложив на спину, уткнулся лицом в ее грудь. И тут Миранда вновь его удивила.
– Пожалуйста… пожалуйста, продолжай, – прошептала она, крепко прижав его к своей груди.
Джаред с радостью повиновался; он ласкал груди жены до тех пор, пока не услышал ее хриплый стон. И в тот же миг ноги Миранды раздвинулись, и она простонала:
– Джаред, возьми меня…
– О, моя дикая кошечка… – прохрипел он, нависая над ней.
– Возьми же меня, Джаред, – отозвалась она. – Я, наверное, сгорю от желания, если ты этого не сделаешь!
В следующее мгновение он вошел в нее, и в тот же миг до него словно издалека донесся глухой стон Миранды. И тут ее бедра резко приподнялись ему навстречу, и их взгляды встретились. В синевато зеленой глубине ее глаз он увидел недоумение, а потом она вдруг вскрикнула и, содрогнувшись всем телом, замерла. Джаред тотчас излился в нее, не испытывая особых эмоций. Неподвижно лежавшая под ним юная женщина на сей раз не просто удивила его, а прямо таки ошеломила. Всего лишь час назад она была робкой девственницей, а сейчас в стремлении удовлетворить свои плотские вожделения довела себя чуть ли не до обморока. Миранда, конечно, не понимала, что произошло, но он то знал: с ней случилось именно то, что французы называли «la petite morte» – то есть маленькая смерть во время акта любви, случавшаяся лишь с очень страстными женщинами.
Джаред вновь обнял ее и, прижав к себе, с улыбкой прошептал:
– Ты у меня самая сладкая и самая страстная. Готов припасть к твоим ногам, моя восхитительная женушка.
– Не надо смеяться надо мной, – в смущении пробормотала Миранда.
– Я и не думаю смеяться, любовь моя.
– Но что со мной произошло?..
– La petite morte. Так называют это французы.
– Маленькая смерть? Да, похоже. Я как будто на мгновение умерла. Такое со мной первый раз в жизни.
– Это естественно. Ведь ты впервые с мужчиной. К тому же такое вообще случается довольно редко. Это из за того, что твое желание оказалось слишком сильным. Я потрясен, любимая.
– Опять смеешься надо мной?!
– Нет, совсем нет! – поспешно возразил Джаред. – Я действительно удивлен. Безмерно удивлен.
– Я вела себя неправильно?
– Нет нет, любимая, наоборот! Более чем правильно. Именно это меня и поразило. – Он поцеловал ее в лоб. – А сейчас тебе надо немного поспать. Когда проснешься, мы перекусим, а потом, возможно, займемся оттачиванием удивительного таланта, которым тебя наградила сама природа.
– А ты, похоже, ужасный развратник, – с улыбкой заметила Миранда.
– Это все оттого, что я все больше убеждаюсь: ты, моя милая женушка, – необычайно прелестная женщина, – со смехом ответил Джаред, накрывая ее одеялом.
Как он и ожидал, Миранда уснула почти мгновенно. А вскоре забылся сном и Джаред.
Предполагаемый поздний ужин не состоялся, поскольку Миранда проспала всю ночь. Джаред же, к своему удивлению, проснулся даже позже, чем жена. Разбудил его серый утренний свет, заполнивший комнату. Какое то время, снова закрыв глаза, Джаред лежал без движения. А потом вдруг понял, что жены рядом нет. Он прислушался – и сразу уловил звуки, доносившиеся из ее гардеробной. Зевнув и сладко потянувшись, Джаред встал с постели и направился в свою гардеробную.
– Доброе утро, женушка! – весело крикнул он, наливая в таз воду из фарфорового кувшина.
– Д доброе утро… – послышался ответ.
– Проклятье! Вода ужасно холодная! – воскликнул Джаред и заглянул в гардеробную жены.
– Не входи сюда! – крикнула она. – Я не одета!
– Какие глупости… – пробурчал Джаред и настежь распахнул дверь.
Миранда попыталась прикрыться льняным полотенцем, но муж, отобрав его, заявил:
– Ложная скромность в наших отношениях совсем ни к чему, мадам! Твое тело великолепно, и я не намерен отказывать себе в удовольствии – хочу любоваться тобой. Ведь в конце концов, ты моя супруга.
Миранда молча опустила взгляд и замерла, глядя широко раскрытыми глазами на восставшее мужское достоинство Джареда. Немного смутившись, он тоже посмотрел вниз.
– Черт побери, дикая кошечка! Я возбуждаюсь при одном лишь взгляде на тебя!
– Не смей прикасаться ко мне!
– Это еще почему?..
– Потому что уже светло! Наступил день!
– Верно, наступил. Но что из того? – Джаред сделал шаг в ее сторону, однако Миранда вскрикнула и убежала.
Джаред вздохнул и пожал плечами. Забрав в свою гардеробную кувшин, наполовину наполненный теплой водой, он вылил ее в таз, затем неспеша умылся, после чего направился в спальню. А там Миранда, явно нервничая и торопясь, пыталась надеть на себя хоть какую то одежду. Стараясь ступать как можно осторожнее, Джаред подкрался к ней сзади и с силой сжал в объятиях. Расстегнув блузку жены, он погладил ее груди.
– Ах! – воскликнула Миранда. Блузка тотчас упала на пол, а за ней кружевные панталоны.
– Вы чудовище, сэр! Похотливое, животное! – закричала она со смехом.
– Я мужчина, мадам, и ваш муж к тому же. Именно поэтому я хочу заняться с тобой любовью, дорогая.
В следующее мгновение их губы слились в страстном поцелуе, и в тот же миг горячая волна, прокатившаяся по телу Миранды, исторгла хриплый стон из ее груди. Но она, противясь желанию, принялась молотить кулачками по груди Джареда. Тот, однако же, обратил на это не более внимания, чем на муравьиные укусы. Он подхватил ее на руки, опустил на кровать и прижал к матрасу, впившись поцелуем в губы жены.
Миранда издала глухой стон – и вдруг почувствовала, что вот вот задохнется от желания. Но в тот момент, когда поцелуй, наконец, прервался, она внезапно поняла, что Джаред скользнул вниз, а потом вдруг оказалось… О боже, язык его погрузился в ее лоно!
– Джаред, что ты делаешь, Джаред, не надо! – в замешательстве прокричала Миранда, непроизвольно запуская пальцы в его волосы.
Он вздрогнул и пробормотал:
– Все в порядке, любимая моя, не волнуйся. И знаешь… Черт побери, тебе это понравится, вот увидишь.
Через несколько минут Джаред вошел в нее и прошептал ей в ухо:
– Давай же, любимая, попробуй это сделать одновременно со мной. – А потом, еще через минуту другую, он с наслаждением почувствовал, как его плоть внутри нее обдало теплой волной любовного сока. И почти в тот же момент выплеснулось и его горячее семя.
Миранда же вдруг почувствовала себя совершенно опустошенной, в то же время ей казалось, что она наполнилась чем то новым и необычайно приятным. Но через несколько минут все эти чувства ушли, уступив место удивительному спокойствию и умиротворенности.
– И все таки ты животное, – тихо пробормотала Миранда, нежно обнимая мужа.
Джаред хмыкнул и также тихо ответствовал:
– Тем не менее, мадам, мы неплохо позанимались любовью средь бела дня. И знаешь, стены дома от этого не рухнули…
– Дикарь! – Миранда рассмеялась и отстранилась от него.
– О нет, дикая кошечка, вовсе нет. – Джаред заглянул ей в глаза. – Я просто голоден, вот и все.
– О боже! Да вы и впрямь ненасытны, сэр!
Джаред снова рассмеялся.
– Боюсь тебя разочаровать, любовь моя, но сейчас я хотел сказать, что действительно проголодался. Так что нам придется прерваться на завтрак.
– Ох!.. – Миранда, смутившись, покраснела.
– Однако с радостью обещаю, что после завтрака мы продолжим, – поднимаясь с кровати, добавил Джаред. – Пойду скажу кухарке, чтобы она прислала еду сюда. Тебе необходимо отдыхать по мере возможности, Миранда. Я намерен максимально использовать то время, которое мы проведем в доме одни до возвращения твоей мамы и Аманды. – С этими словами он скрылся в своей гардеробной.
Расслабленная и умиротворенная, Миранда осталась лежать на скомканной постели.
– Несносный проказник, – пробормотала она себе под нос. И тут же улыбнулась, внезапно осознав, что, очевидно, испытывала слабость к «несносным проказникам». – Впрочем, Джареду об этом знать совсем не обязательно, по крайней мер сейчас, – добавила Миранда шепотом.
Глава 5
Каждый новый день медового месяца был лучше предыдущего. Как молодая кобылица, робкая и пугливая поначалу, потихоньку привыкает к хозяину и начинает чувствовать неразрывную связь с ним, так и Миранда вскоре стала воспринимать присутствие Джареда в Виндсонге как нечто совершенно естественное и необходимое.
В рождественский день Джаред проснулся очень рано – холодное зимнее небо еще только начинало светлеть – и с удивлением обнаружил, что жена не спала; опершись на локоть, она внимательно разглядывала его. Притворившись спящим, он, в свою очередь, принялся разглядывать ее. «О, как же она была хороша в новой ночной рубашке из голубого шелка! А ее распущенные серебристые волосы – это просто чудо!» – мысленно воскликнул Джаред.
Думая, что муж спит, Миранда протянула руку и коснулась пальцами его щеки. При этом ее чудесные глаза смотрели на него с необычайной нежностью. Сердце Джареда радостно затрепетало – ведь так могла смотреть только любящая женщина! Конечно, у него и прежде были женщины, которые любили его, но сейчас он точно знал, что ему нужна только одна женщина – именно та, которая в эти мгновения смотрела на него.
В конце концов, не выдержав, Джаред протянул руку и коснулся ее щеки.
– Ой! – вскрикнула Миранда, краснея. – И давно ты проснулся?
– Нет, только что, – солгал Джаред. – С Рождеством, тебя, милая!
– Счастливого Рождества, сэр! – весело отозвалась она и, соскочив с кровати, побежала в свою гардеробную. Через несколько секунд она вышла оттуда со свертком в руках, сиявшим яркими красками упаковки. – Это тебе, дорогой!
Джаред приподнялся, взял сверток и, развернув его, обнаружил великолепную жилетку из набивного шелка, расшитую изящным узором из миниатюрных золотистых цветов с зелеными листочками. Пуговицы жилетки сверкали отполированным до блеска малахитом. Кроме того, в свертке оказалось несколько пар толстых шерстяных носков искусной ручной вязки. И немного настороженный взгляд жены не оставлял сомнений в том, что она сама сшила для него жилетку и связала носки. Это тронуло Джареда до глубины души, и он едва сдержал подступившие к глазам слезы. Расправив жилетку, он принялся ее рассматривать.
– Чудесная работа, мадам! Знаешь, я поражен твоим умением орудовать иглой. Следующим летом я непременно возьму эту вещицу в Лондон. Уверен, она станет предметом зависти всех джентльменов из «Уайтс».
– Тебе она в самом деле понравилась? – с улыбкой спросила Миранда. – Надеюсь, носки ты тоже оценишь по достоинству.
– Вне всяких сомнений, мадам. Я очень тронут, дорогая. – Поднявшись с кровати, Джаред шагнул к жене и крепко обнял ее. – Для полного счастья осталось только получить в подарок твой рождественский поцелуй, любимая.
Миранда тотчас прильнула губами к его губам, потом вдруг спросила:
– А у вас для меня ничего нет, сэр?
Джаред весело рассмеялся.
– О, моя милая Миранда!.. Что ж, иди в мою гардеробную и открой нижний ящик комода. Увидишь две коробки. Возьми их и скорее возвращайся сюда.
Миранда мгновенно принесла две коробки – одну маленькую, другую побольше. Джаред тотчас положил их на кровать: на коробке, что побольше, было название известного парижского магазина, а вторую украшала эмблема лондонской ювелирной фирмы.
– Ну, дорогая, с какой начнем? – спросил он с улыбкой.
– Конечно, с маленькой. В таких обычно хранят более дорогие вещи, – ответила Миранда с наигранной серьезностью.
Джаред снова рассмеялся и протянул ей коробку.
– О!.. – в восхищении выдохнула Миранда, раскрыв коробку. Внутри, на подушечке из белого шелка, лежала брошь в виде античной камеи с изображением головы молодой гречанки. Зачесанные назад и стянутые лентой вьющиеся волосы девушки были выполнены из светлого коралла. Шею же украшала золотая цепочка с бриллиантом, игравшим многочисленными гранями. Вещица явно была эксклюзивной и наверняка очень дорогой. Миранда осторожно вынула брошь из коробки и, полюбовавшись ею, приколола к ночной рубашке. – Таких великолепных украшений у меня еще не было, – прошептала она.
– Я увидел эту камею в прошлом году в Лондоне. Когда же мы с тобой познакомились, я сразу направил заказ ювелиру. Мы с ним договорились, что если брошь купят, то он сделает для меня копию. Но на это потребовалось бы время, и мне очень хотелось верить, что брошь все таки не купят. Очевидно, Господь услышал мои мольбы, и оригинал дождался тебя. А теперь, дорогая, открой вторую коробку.
– Но я еще не поблагодарила вас за первый подарок, сэр.
– Твои прекрасные глаза светятся такой благодарностью, что в словах нет необходимости. Распечатывай же посылку от мадам Дениз.
Раскрыв коробку, Миранда на несколько секунд замерла с раскрытым ртом. Наконец пробормотала:
– Держу пари, сэр, что этот роскошный наряд вы тоже выбрали сами, когда в последний раз были в Париже. Я права?
Миранда закуталась в извлеченный из коробки великолепный восточный халат из нежно зеленого шелка и, кокетливо улыбнувшись, воскликнула:
– О, какая прелесть!
Глаза Джареда весело блеснули.
– Вообще то я уже покупал похожие вещи у мадам Дениз. Для Чарити и Бесс, естественно, – поспешно добавил он.
Однако Миранда, приподняв брови, с лукавой улыбкой сказала:
– Похоже, бабушка ван Стин была права, когда говорила, что вы, сэр, большой проказник по дамской части.
Наступивший вскоре 1812 год принес с собой холода и метели. В почте, которую в Виндсонг доставляли через Нью Йорк, оказалось письмо от Доротеи и Аманды. И они сообщали, что Торвик завален снегом, так что им вряд ли удастся вернуться до весны. К тому же река и лонглендская гавань были скованы льдом.
Виндсонг тоже превратился в белое безмолвие. Порой устанавливалась очень ясная погода, и небо было не менее ярким и голубым, чем летом. Но случались и хмурые дни, и тогда вокруг ничего не было видно, кроме непрестанно валившего снега. В воздухе иногда чувствовались едва уловимые запахи, свидетельствовавшие о неизбежном наступлении весны, однако деревья, за исключением принарядившихся в белое вечнозеленых сосен, стояли голые и мрачные и время от времени своими скрипами стонами жаловались на одиночество. Особенно заметно это чувствовалось в таком веселом летом лесу, вокруг пруда Лонгпонд, находившемся на западе острова. Болотца и заливные луга в феврале начали замерзать по ночам, а утром блестели сплошным зеркалом, гладкую поверхность которого лишь в некоторых местах нарушали случайно забредшие туда звери. Зато на четырех незамерзших прудах бурлила жизнь; тут были и канадские гуси, и лебеди, и дикие утки всевозможных пород, и всем им приходилось туго этой зимой. А вот домашним животным было, естественно, намного легче, хотя и они в своих теплых стойлах мечтали о сочной траве летних лугов. Монотонность их жизни нарушали только подсыпавшие корм работники и проживавшие на скотном дворе кошки. Куры же зимой предпочитали и вовсе не высовывать клювов из своих курятников.
Миранда с наступлением настоящей зимы особенно остро почувствовала изменения, произошедшие в ее жизни. Впервые рядом не было ни родителей, ни сестры, и это оказалось очень непривычно. Да и сама обстановка в Виндсонге стала совсем другой. Она никак не могла привыкнуть к тому, что хозяйкой здесь теперь являлась не мама, а она, Миранда, и ей было не так то легко освоиться со своей новой ролью. Как обычно, помог Джаред, осторожно и ненавязчиво подключавший ее к решению различных проблем, так что Миранда, сама того не заметив, почувствовала вкус к домашнему хозяйству.
Наконец наступил март, и появились первые проталины, казавшиеся поначалу грязными островками посреди белоснежного моря. Вскоре, однако, на них стали садиться неизвестно откуда взявшиеся яркие малиновки, а из под земли появились желтые нарциссы. К концу месяца вершины холмов покрылись нежной зеленой травкой, и земля начала оживать. В Виндсонг пришла весна, и домашние животные, которых начали выпускать из зимних убежищ, радостно приветствовали ее мычанием, ржанием и веселым кудахтаньем. Впервые оказавшиеся на свободе жеребята и телята робко ступали на землю, забавно тыкаясь в нее носами, но уже через несколько минут они начинали резвиться и играть под присмотром своих родителей, гордых прибавлением.
7 апреля 1812 года Миранде исполнилось восемнадцать лет. А накануне, поздним вечером, вернулись Доротея и Аманда, за которыми была послана яхта, простоявшая зиму на приколе в Виндсонге. Сестры всегда вместе отмечали свой общий день рождения, и традиция эта не нарушалась даже в тот год, когда Аманда болела корью. И всегда в этот торжественный день во главе праздничного стола сидел отец, напротив него – мама, а по сторонам – Миранда и Аманда. Сегодня впервые на месте хозяина дома сидел Джаред, а на месте хозяйки – Миранда, шею которой украшало изумрудное ожерелье, которое ей ко дню рождения подарил любящий муж. И Джаред с улыбкой поглядывал на дам: те еще утром начали обмениваться накопившимися за четыре месяца новостями и продолжали оживленную беседу, усевшись за стол. Очередной рассказ о чем то очень интересном и веселом Доротея завершила заявлением о том, что Миранда ужасно много потеряла, не поехав с ними в Торвик.
– Ах, что ты, мама?! – воскликнула молодая хозяйка. – Мы с Джаредом прекрасно провели наш медовый месяц! Ведь нам тут никто не мешал.
Аманда захихикала, но Доротея явно была шокирована ответом дочери.
– Вообще то, дорогая, тебе следовало бы вести себя поскромнее, – проговорила мать. – Не думаю, что твоему супругу может понравиться подобная фривольность.
– Почему же, дорогая Дороти? – с улыбкой осведомился Джаред. – Напротив, я все это время пытался отучить свою жену от излишней скромности.
Миранда покрылась румянцем, однако на ее губах, к удивлению матери, промелькнула торжествующая улыбка. Доротея же, не находя поддержки и со стороны Аманды, какое то время молчала, почувствовав себя совсем старой. Но Доротея тут же напомнила себе, что до старости ей еще далеко. И для того чтобы это поняли и все остальные, она решила сообщить свою главную новость.
– Что ж, – проговорила Доротея, – тогда вас, мои дорогие, не должно расстроить то, что я не собираюсь оставаться в Виндсонге. Как говорится: теща всегда желанный гость, но только в том случае, если не задерживается надолго.
– Ну что вы, Дороти?.. – протянул Джаред. – Вы же знаете, что вам здесь все и всегда рады.
– Благодарю, мой дорогой, но дело не в вас. Я вышла замуж очень молодой, поэтому и сейчас еще молода, хотя и стала вдовой. А этой зимой, в доме своего брата, я проводила довольно много времени в компании со старинным другом нашей семьи Питером ван Нотлманом. Он тоже вдовец. Жена оставила ему пять дочерей, из которых только самая старшая замужем. Так вот, перед самым отъездом он оказал мне честь, сделав предложение. И я дала согласие.
– О, мамочка!.. – в один голос воскликнули сестры.
Довольная реакцией дочерей, Доротея радостно улыбнулась, а Джаред, не менее довольный, проговорил:
– Мои искренние поздравления, мадам. – Решение тещи избавляло его от явно обозначившейся проблемы. Он не сомневался, что она останется жить в Виндсонге, и до последнего времени был уверен, что Миранде от этого будет легче. Однако сейчас он понял, что Доротее было бы не просто смириться с тем, что хозяйкой дома теперь является ее дочь, а не она.
– Прости мама, но я что то никак не могу припомнить мистера Ван Нотлмана, – сказала Миранда.
– Он владелец поместья в Шотландии. Вы с Амандой были там четыре года назад на вечеринке.
– Ах да, теперь вспоминаю. Такой большой дом на берегу озера в районе Шауганских холмов, неподалеку от Торвика. У него еще такой смешной сын, похожий на большую лягушку… Он все время пытался затащить меня и Манди в темный угол, чтобы поцеловаться.
– И ему это один раз удалось, – вступила в разговор Аманда. – Он послюнявил меня губами, я завизжала, и Миранда мгновенно примчалась на помощь. Она набила ему здоровенный синяк под глазом, и этот мальчишка до самого конца вечеринки рассказывал всем, что ударился о дверь.
Джаред весело расхохотался.
– Не сомневаюсь, голубка, что твой ответный поцелуй с торицей вознаградил бы его за такие страдания. Но ему не повезло. Счастливчиком, в конце концов, оказался лорд Суинфорд.
– Честно говоря, не очень приятно слушать рассказы о таких вещах, – заметила Доротея. – К тому же молодой человек, о котором вы говорите, погиб три года назад. Он утонул, когда его лодка перевернулась. Эта трагедия и стала причиной смерти жены Питера. Она впала в депрессию и так и не оправилась. Несчастный мальчик, как вы понимаете, был их единственным сыном.
– А пять оставшихся дочек одна страшнее другой, – с наигранным сочувствием добавила Аманда.
– Как тебе не стыдно! – одернула Аманду Доротея.
– Но разве ты, мама, не учила меня, что надо всегда говорить правду, – возразила девушка.
Молодые супруги, отвернувшись, хмыкнули. После чего Миранда спросила:
– А когда ваша свадьба, мама?
– В конце лета, когда вернемся из Лондона, милая. Я хочу сначала убедиться, что у Аманды с Адрианом все нормально. А уж потом подумаю о собственной свадьбе.
А Джаред тем временем собирался с духом, готовясь сообщить крайне неприятную новость. Он не хотел делать это сегодня, но сейчас понял, что придется.
– Видите ли, дело в том, что Аманда не сможет отправиться в Лондон. И никто из вас тоже. По крайней мере в ближайшее время. Президент Медисон подписал указ о запрете торговли с Англией, и ни одно американское судно теперь не имеет право плыть в Лондон. При этом французы продолжают захватывать наши суда, которые все же отправляются в Англию. Пытаться плыть туда сейчас, мои любезные дамы, крайне опасно. Я сегодня получил нью йоркские газеты. Они сообщают, что отозван наш посол в Англии. В общем, отправиться в Лондон нет никакой возможности.
– Нет никакой возможности?! – возмутилась Миранда. – Сэр, вы говорите так, будто речь идет о развлекательном путешествии! В таком случае напомню: Аманда должна прибыть в Лондон не позднее двадцать восьмого июня, потому что именно на этот день назначена ее свадьба!
– Это невозможно, дикая кошечка, – повторил Джаред, и Аманда захлюпала носом. – Мне очень жаль, милая, – добавил он, взглянув на нее сочувственно.
– Говоришь, жаль?! – взорвалась Миранда. – Ты понимаешь, что можешь разрушить жизнь моей сестры и тебе всего лишь жаль?! Год назад на этот день был назначен обряд венчания! Свадебное платье ожидает последней примерки у мадам Шарпентьер! А ему, видите ли, жаль!
– Если Адриан любит ее, то подождет, – возразил Джаред. – А если нет, то от отмены свадьбы она только выиграет.
– О о о! – взвыла бедняжка Аманда.
– Адриан, может, и подождал бы, а вот его мамаша ждать точно не станет! – выпалила Миранда. – Она и без того с трудом согласилась на брак сына с «американской колонистской», как она нас всех называет. Но Адриан обожает Аманду, и только это заставило леди Суинфорд согласиться. Однако она – женщина очень упрямая, и перенос венчания на более поздний срок предоставит ей прекрасную возможность разлучить их навсегда. Адриану найдут какую нибудь скромную и милую английскую девушку, которая вполне устроит его мамочку.
Аманда еще громче зарыдала, а Джаред со вздохом проговорил:
– Но между Англией и Америкой в любую минуту может разразиться война.
– Тем более Аманда должна отплыть в Лондон как можно скорее, чтобы успеть ко дню свадьбы. Война не имеет к нам никакого отношения. Если эти тупоголовые люди в правительствах Англии и Америки хотят драться, то пусть дерутся. А наша задача – сделать так, чтобы Аманда и Адриан были счастливы.
– Но ведь не найдется ни одного судна, которое могло бы доставить ее в Англию, – в раздражении проговорил Джаред.
– У тебя у самого есть суда! Почему мы не можем поплыть на одном из них? – не сдавалась Миранда.
– Потому что я не желаю рисковать дорогостоящим судном и жизнью команды ради твоих капризов, дорогая женушка! – заорал Джаред.
– Мы все равно поплывем! – заявила Миранда.
– Нет, не поплывете! – рявкнул Джаред.
– Миранда, Джаред… Это уже никуда не годится, – с осуждением проговорила Доротея.
– Помолчи, мама! – огрызнулась Миранда.
– О, Адриан!.. О о о!.. – рыдала Аманда.
– Да прекратите вы наконец! В моем доме должны быть мир и спокойствие! – закричал Джаред.
– Ни мира, ни спокойствия не будет ни в одной части этого дома, Джаред Данхем, если мы к июню не попадем в Англию, – зловеще проговорила Миранда.
– Вы мне угрожаете, мадам?
– Разве я не ясно выразилась, сэр? – притворно ласковым тоном осведомилась Миранда.
Тут Аманда вдруг выскочила из за стола и выбежала из столовой. Бросив гневный взгляд на мужа, Миранда последовала за сестрой.
– Полагаю, что праздничный торт со свечками придется отложить на потом, – сказала Доротея с таким серьезным выражением лица, что Джаред не смог сдержать смеха.
Мисс Данхем пристально посмотрела на него. Доротея не понимала своего зятя, но ей было совершенно ясно, что Виндсонг становится другим.
В этот момент Миранда пыталась утешить сестру.
– Не надо так переживать, Манди. Ваша с Адрианом свадьба обязательно состоится, даю слово.
– Н но к как ким образом? – горестно всхлипывая, пробормотала Аманда. – Т ты же слышала, что сказал Джаред. Нет кораблей…
– Есть корабли, сестричка. Просто надо хорошенько поискать.
– Джаред не даст их нам.
– Джаред скоро должен отправиться в Плимут. Он бы уже уплыл, но остался из за нашего дня рождения. Однако в течение нескольких ближайших дней Джаред обязательно уплывет. А когда вернется, нас здесь уже не будет. И ты, как и планировалось, обвенчаешься в соборе святого Георгия на Ганновер стрит двадцать восьмого июня. Я тебе обещаю.
– Ты всегда выполняла свои обещания, Миранда, но боюсь, что сейчас ты переоцениваешь свои силы.
– А ты не бойся, а верь, младшая сестричка. Джаред думает, что сумел приручить меня, но очень скоро он поймет, что ошибся, – с улыбкой добавила Миранда.
– Но ведь у нас даже нет денег. За исключением тех, которые даст нам Джаред, – напомнила Аманда.
– Ты забыла, что как раз сегодня половина папиного состояния переходит ко мне, и я вольна распоряжаться этими деньгами так, как пожелаю. Когда же мне исполнится двадцать один год, я получу и вторую половину. Так что я – богатая женщина. А богатые женщины всегда делают то, что хотят.
– Но что если Джаред прав? Что если между Англией и Америкой и в самом деле начнется война?
– Война? Да глупости все это! Джаред просто становится старым, а потому нервным и мнительным. К тому же… Начнется война или нет – этого мы не знаем, но Адриана ты точно потеряешь, если мы не попадем в Англию.
Раздался стук в дверь, и в комнату заглянула Джемайма.
– Мистер Джаред сказал, чтобы вы обе спустились в главную гостиную, – сообщила служанка. – Там вас ждут десерт и кофе.
– Сейчас придем, Майма, – ответила Миранда, и дверь закрылась. – Аманда, тебе придется притвориться, что ты ужасно расстроена, не скрывать. Но сделай вид, что ты решила послушаться Джареда. И подыгрывай мне.
Через несколько минут сестры спустились в гостиную, в которой их уже ждали Доротея и Джаред. Миранда с невозмутимым видом присела к столу с десертом и проговорила:
– Не могла бы ты налить мне кофе, мама? – Миранда взяла с блюда кусочек торта.
– Конечно, милая, – тотчас отозвалась Доротея.
Джаред подозрительно посмотрел на жену и спросил:
– Неужели ты так быстро смирилась, дорогая? Чего то не верится…
– И правильно, что не веришь. Я по прежнему убеждена, что ты не прав и своим решением разрушаешь счастье моей сестры. Но что я могу сделать, если ты категорически против нашей поездки в Англию?
– Против не я, а обстоятельства. В данном случае они и продиктовали мое решение. Завтра я уезжаю в Плимут. Вернусь через десять дней. Если к тому времени ситуация изменится к лучшему, мы немедленно поплывем в Англию. А если станет ясно, что война неизбежна, то я сам напишу лорду Суинфорду и объясню, почему Аманда не сможет приехать.
Когда следующим утром яхта Данхемов поднимала якорь в заливке Литл Норт бей, Миранда скакала в направлении небольшой бухты Пайннек Коув, где стояла ее собственная парусная лодка. Оставив Морского Бриза пастись на берегу пруда Лонгпонд, она пересекла в лодке залив и вскоре уже привязывала ее в гавани деревушки Ойстерпондс. А затем Миранда направилась в местную таверну. Одета она была в свой мужской костюм для верховой езды. Однако это, естественно, не могло обмануть жителей деревни, скорее даже привлекало их внимание. Местные женщины хихикали, указывая на Миранду, и неодобрительно покачивали головой. Когда же она вошла в таверну, стоявший за барной стойкой хозяин поспешил ей навстречу и проговорил:
– Постойте, мисс, вам не следует заходить сюда.
– Неужели, Эли Лейтем? Почему?
– О, да ведь это же мисс Миранда! – радостно воскликнул хозяин. – Вернее, миссис Данхем. Давайте ка я вас отведу в обеденный зал, в пивном – вам все таки не место, – добавил он с некоторым смущением.
Миранда прошла следом за хозяином в просторное залитое солнцем помещение со светлыми дубовыми столами и скамейками. Вдоль стен стояли отполированные до блеска оловянные пивные кружки и блюда, а по обеим сторонам каминной полки находились стеклянные голубые вазы с желтыми нарциссами. Эли Лейтем и его жена Рейчел очень гордились обеденным залом своего заведения, которое знали практически все, кто плавал по заливу.
От предложенного сидра Миранда отказалась и сразу перешла к делу.
– Эли, скажи, какие английские суда сейчас находятся поблизости? – спросила она.
– Вы о чем, мэм? – Хозяин таверны изобразил недоумение.
– Черт побери, старина! – воскликнула Миранда. – Не надо притворяться, я же не таможенный агент. Зато я прекрасно знаю, что у тебя всегда есть хороший чай, кофе и какао. Не думаешь же ты, что я поверю, будто ты сделал до блокады такие запасы, что до сих пор хватает. Я знаю, что английские и американские торговые суда, несмотря на запрет, по прежнему доставляют товары к этим берегам. Так вот, мне требуется надежное английское судно.
– Но зачем? – удивился хозяин.
– На двадцать восьмое июня в Лондоне назначена свадьба Аманды. А мой муж говорит, что из за этой проклятой блокады мы не сможем туда попасть. Однако мы должны! Это совершенно необходимо!
– Даже и не знаю миссис Миранда… Уж если ваш муж сказал нет…
– Эли, я прошу тебя ради Аманды. Она ужасно расстроена, и боюсь, просто засохнет от горя, если я не помогу ей добраться до Лондона. Боже, старина, подумай сам… Ну какое нам дело до политики?
– Что ж, если так… Есть у меня на примете одно судно, капитану которого можно доверять. Он сам из аристократов, настоящий лорд. Надеюсь, с ним вы доплывете до Англии без особых приключений.
– Как его зовут? – нетерпеливо спросила Миаранда.
– Терпение, миссис Миранда. Я не могу назвать вам его имя, пока не узнаю, согласится ли он взять на борт таких пассажиров, – сказал Эли, взглянув на свою жену, как раз в этот момент подошедшую к столу.
– Тогда скажите ему, чтобы он приплыл в Виндсонг, – попросила Миранда. – Думаю, я сумею его уговорить.
– Чтобы пришел прямо к вам домой?
– Конечно, домой, Эли. Где же еще нам встретиться для переговоров. – Миранда внимательно посмотрела на собеседника и рассмеялась, сообразив, что его смущало. – Не волнуйся, Эли, мой муж уплыл сегодня в Плимут и вернется только через десять дней, – добавила она.
Но хозяин таверны все еще колебался.
– Ох, а правильно ли мы поступаем, миссис Миранда?.. – пробормотал он в задумчивости.
– Я очень прошу тебя, Эли! Ведь это же не какая то глупая прихоть! Речь идет о судьбе Аманды. Будь моя воля, я бы ни за что не отправилась в этот Лондон. Там ужасно грязно и шумно! Но сердце моей сестры, если она не выйдет за своего Адриана Суинфорда, разорвется от горя.
– Поговори с этим англичанином, Эли. Меня совесть замучает, если бедная девочка будет так страдать, – вмешалась в разговор супруга трактирщика. – Кстати, доброе утро, миссис Миранда. Извините, не успела поздороваться.
– Доброе утро, Рейчел! Спасибо вам за поддержку.
– А ваша мама знает о том, что вы задумали? – спросила женщина.
– Пока нет. Но обязательно узнает. Я хочу взять ее с собой. Нам будет трудно без сопровождения.
– Сдается мне, что ваш план не слишком ее обрадует. Я слышала, что она вновь собирается выйти замуж.
– А вам это откуда известно?! – изумилась Миранда. – А… поняла. Наверняка от Джемаймы.
– Именно так, мэм. Ведь Джемайма – моя сестра. Когда она приезжает с Виндсонга, то живет у нас. А сейчас, миссис Миранда, отправляйтесь домой. Эли обязательно свяжется с капитаном судна, о котором говорил, и попросит его заглянуть к вам.
– Не забывайте только, что у нас очень мало времени. Чуть больше недели. Мы должны уплыть, прежде чем вернется мой муж.
– Он наверняка бросится в погоню. Никогда не видела, чтобы мужчина был настолько без ума от собственной жены.
– Вы о Джареде?.. – снова изумилась Миранда.
– Конечно. Неужели муж не говорил вам, как сильно любит вас?
– Нет, не говорил. – Миранда покачала головой.
– А вы ему о своей любви?
– Тоже.
Рейчел Лейтем весело рассмеялась.
– Ну и дела! Да ведь ясно как белый день, что вы по уши влюблены в этого мужчину, а он – в вас. И при этом вы оба настолько упрямы, что не признаетесь в этом друг другу. Но неужели ваша мама не говорила вам с сестрой, что искренность – это самый прочный камень в фундаменте семейных отношений? Послушайте мой совет, девочка, когда он догонит вас, первым делом признайтесь ему в любви. И тогда, можете мне поверить, он напрочь забудет о трепке, которую мог бы задать. А теперь отправляйтесь домой. Эли постарается сделать все от него зависящее, чтобы помочь вам.
Миранда пошла к своей лодке и вскоре уже привязывала ее в бухточке Пайннек Коув. Морской Бриз пасся на той же полянке у берега, где она его и оставила. Миранда вскочила в седло и не торопясь поехала в сторону дома, думая о том, что услышала от Рейчел Лейтем. Джаред любит ее? Разве такое возможно? Муж ведь никогда не говорил о своей любви, зато постоянно подразнивал ее или критиковал. Нет нет, утверждение Рейчел такое же глупое, как и ее слова о том, что она, Миранда, влюблена в мужа по уши. Полный вздор! Джаред – самодовольный и упрямый мужчина, и, конечно же, она его… Хм… А какие же чувства она к нему испытывала? Этот вопрос так смутил ее, что Миранда даже остановила Морского Бриза. Постояв какое то время, она признала, что не знает ответа. Ужасно разозлившись на себя из за этого, Миранда пришпорила коня и галопом поскакала к дому, чтобы сообщить Аманде обнадеживающую новость.
– А кто капитан? – первым делом спросила сестра, выслушав рассказ Миранды.
– Лейтемы не назвали его имени, но они считают, что он надежный человек.
– А если они ошибаются? Нас могут похитить и продать в рабство. Я слышала, что в Вест Индии есть плантации, хозяева которых держат белых рабов. И якобы они постоянно ищут красивых женщин, чтобы… чтобы использовать их как самок для разведения.
– О боже, Аманда! Откуда тебе известно о таких вещах? От подруг?
– Конечно. Сьюзен рассказывала об одной деревенской девушке, которую обвинили в краже лошади, хотя на самом деле она не собиралась ее красть. Просто поспорила с кем то, что сможет ее увести, а потом хотела вернуть. Однако хозяин лошади не поверил. Он подал на нее в суд, а судья вынес решение продать ее как рабыню в Вест Индию. Через два года она каким то образом ухитрилась переслать письмо своим родителям. В нем она и рассказала, что ее заставляют спать с белыми рабами, чтобы она рожала новых рабов. К тому времени у нее уже был ребенок, и она ждала еще одного.
Миранда пожала плечами.
– Гадость какая… – пробормотала она. – На месте Сьюзен я бы постеснялась повторять такие легенды. Уверена, что все это – сплошная выдумка. А что касается капитана, то Эли думает, что он английский аристократ. Так что не исключено, что он знаком с твоим Адрианом.
– А маме ты уже сказала?
– Нет. И не хочу этого делать до тех пор, пока все окончательно не прояснится.
Ближе к вечеру, когда они обедали, неожиданно вошла Джемайма.
– Там какой то мужчина хочет видеть вас, миссис Миранда, – объявила она с нотками осуждения в голосе. – Я проводила его в гостиную.
– Пусть нас не беспокоят, – распорядилась молодая хозяйка, вставая из за стола. И почти бегом направилась к двери.
Через несколько минут, приблизившись к двери гостиной, Миранда остановилась и сделала глубокий вдох. После чего уверенно вошла в комнату. Она почти сразу же увидела гостя, стоявшего у камина. Это был одетый по последней лондонской моде человек среднего роста с чуть тронутыми сединой каштановыми волосами. Услышав шум открывавшейся двери, он повернулся и пошел навстречу Миранде, приветствуя ее ослепительной белозубой улыбкой. В его темно синих, почти черных, глазах поблескивали веселые искорки. На вид же ему было не более тридцати.
– Рад познакомиться, миссис Данхем, – приветствовал он ее легким поклоном. – Я Кристофер Эдмунд, капитан судна «Сихорс», приписанного к лондонскому порту. Мне дали понять, что вы нуждаетесь в моих услугах.
Капитан сразу же отметил самобытную красоту стоявшей перед ним молодой женщины, а заодно и оценил ее общественное положение, о котором свидетельствовало дорогое платье, украшенное великолепными кружевами ручной работы. Не ускользнула от его внимания и прекрасная брошь в виде античной камеи.
– Здравствуйте, капитан Эдмунд, – с улыбкой произнесла молодая хозяйка. – Гость с элегантным полупоклоном поцеловал протянутую ему руку, и Миранда, указав на стул, добавила: – Прошу вас присесть, сэр. Могу я предложить вам бренди?
– Благодарю вас. Не откажусь.
Миранда не спеша подошла к сервировочному столику, заставленному графинами и посудой, налила янтарную жидкость в бокал из вотерфордского хрусталя и подала его гостю. Вдохнув аромат напитка, капитан на мгновение прикрыл глаза, затем поднес бокал к губам, сделал несколько маленьких глотков и, наконец, перешел к делу.
– Итак, мэм, чем могу быть вам полезен?
Миранда невольно улыбнулась. Поведение гостя и его речь не оставляли сомнений в том, что перед ней – благовоспитанный английский джентльмен. Немного успокоившись, Миранда села на обитый кремовой парчой стул и проговорила:
– Мне требуется судно, которое могло бы срочно доставить меня, мою сестру и мать в Англию, сэр.
– У меня не пассажирское судно, мэм.
– Не имеет значения. Нам необходимо попасть в Англию!
– Зачем?
– Послушайте, капитан, я не привыкла обсуждать проблемы личного характера с незнакомыми людьми. Полагаю, вам достаточно знать только одно: я заплачу вам в два раза больше, чем стоит билет до Лондона на пассажирском судне. При том что вам не придется заботиться о пище и воде для нас. Мы все возьмем с собой.
– Видите ли, я не привык брать на борт своего судна хорошеньких женщин, не зная о них ничего, кроме того, что им «необходимо попасть в Англию». Я уточню свой вопрос, мэм. С чем связана срочная необходимость вашего путешествия?
Миранда бросила на капитана гневный взгляд. А тот с трудом удерживался от смеха. Однако же ему все больше нравился сильный характер, который угадывался в этой симпатичной молодой женщине.
– На двадцать восьмое июня назначена свадьба моей сестры и лорда Адриана Суинфорда, – проговорила Миранда. – Но из за этой идиотской блокады мы не можем попасть в Лондон. А если мы не приедем вовремя…
– Его мамаша использует это как предлог для того, чтобы женить Адриана на какой нибудь богатой английской наследнице, не так ли? – с улыбкой продолжил гость.
– Откуда вам это известно?.. – с удивлением пробормотала Миранда. И тут же воскликнула: – О, Кристофер Эдмунд!.. Да да, конечно же… Простите, сэр, вы не родственник Дариуса Эдмунда, герцога Уитли?
– Я его брат, мэм. Второй по старшинству. Есть еще двое младших. Это о нас, смею вас заверить, сложили что то вроде детского стишка: «Один унаследовал титул, второму досталось море, третий пошел в солдаты, а последний священником стал…»
Миранда рассмеялась.
– Я слышала это. И я знакома с вашим старшим братом, сэр. Он ухаживал за моей сестрой Амандой в прошлом сезоне. Однако потом, когда появился Адриан, все остальные, в том числе и он, перестали для нее существовать.
– Я помню этот момент. Брат был очень расстроен. Но знаете, если честно… Полагаю, вашей сестре с молодым Суинфордом будет лучше, чем с ним.
– Вы не очень лестно отзываетесь о собственном брате, сэр, – с улыбкой сказала Миранда.
– Вовсе нет, мэм. Просто трезво смотрю на вещи. Ведь Дариус на десять лет старше меня. Причем он вдовец… с весьма эксцентричными привычками. Будь у него характер получше, ваша сестра, вне всякого сомнения, предпочла бы стать герцогиней, чем просто леди.
– Моя сестра выходит замуж по любви, сэр.
– Как трогательно, мэм. А вы тоже вышли замуж по любви?
– Капитан, вам обязательно это знать, чтобы предоставить мне место на вашем судне?
– Сдаюсь, мэм! – рассмеялся Кристофер Эдмунд. – Что ж, хоть ваша сестра и обошлась с моим старшим братцем довольно жестоко, я с радостью приму всех вас на борт моего судна. Только имейте в виду, мы отплываем завтра вечером и ждать не сможем. Оставаться у ваших берегов становится слишком опасно. – Капитан лукаво улыбнулся. – Кроме того, я продал все, что привез сюда, и сейчас мои трюмы забиты американскими товарами. Хочется побыстрее добраться до дома, получить солидную прибыль и провести следующие несколько месяцев в игорных залах и в обществе хорошеньких лондонских куртизанок. Но до Англии еще надо доплыть, и я буду счастлив сделать это в обществе трех элегантных дам из высшего общества, – добавил гость, снова улыбнувшись.
Миранда ликовала. Она не надеялась, что все окажется так прост. Получалось, что Джаред просто не захотел отвезти их в Лондон. А капитан Эдмунд вообще не говорит ни о какой опасности!
– Если это не представляет для вас дополнительной угрозы, капитан, вы можете зайти в бухту Литл норт, которая находится неподалеку от нашего дома. Она небольшая, но вполне обеспечит защиту вашему судну от морских волн. На Виндсонге вы сможете запастись пресной водой. К сожалению, не могу предложить вам свежие овощи. Еще слишком рано для этого. К началу апреля у нас успевают зацвести только нарциссы.
– Вы очень любезны, мэм. Я, безусловно, воспользуюсь безопасностью вашей бухты. «Сихорс» войдет в нее сегодня вечером под покровом темноты.
Тут Миранда поднялась и проговорила:
– Я хотела бы представить вас маме и Аманде. Не откажитесь ли выпить с нами кофе, сэр?
Капитан тоже встал.
– Конечно, не откажусь. Благодарю вас, мэм.
Миранда дернула шнурок колокольчика, и в ту же секунду, чуть не споткнувшись о порог, в комнату вошла Джемайма. С трудом скрывая улыбку, Миранда проговорила:
– Передай маме и сестре, что я буду рада, если они смогут присоединиться к нам здесь, чтобы выпить по чашечке кофе.
Служанка тотчас удалилась, а Миранда, решив воспользоваться паузой, чтобы побольше узнать о госте, спросила:
– Значит, у вас трое братьев, сэр?
– Да. И три сестры. Дариус, как вы уже знаете, старший. За ним на свет появились три девочки: Клавдия, Октавия и Августа. На этом период увлечения античной историей у нашей матушки завершился, и следующие три мальчика получили чисто английские имена: Кристофер, Джордж и Джон. Кстати, Джон учился в Кембридже вместе с Адрианом. Он стал священником, а Джордж – офицером. Теперь служит в полку принца регента.
– Полагаю, герцоги Уитли весьма богаты… – проговорила Миранда и тут же осеклась, осознав, что допустила бестактность.
Однако Кристофер, казалось, этого не заметил.
– Это не совсем так, – ответил он с улыбкой. – Дариуса, пожалуй, можно назвать преуспевающим человеком, но его состояние примерно такое же, как у любого другого пэра Англии. К тому же значительной его частью он обязан своей покойной жене. У нашей матушки три брата, впрочем, все они с титулами и все закоренелые холостяки. Каждый из них стал крестным одного из младших сыновей нашей матери. И было решено назвать каждого из мальчиков в честь крестного отца, причем все мы должны были унаследовать титулы своих крестных. В результате я, к примеру, стал маркизом Вье, Джордж – лордом Стадли, а наш младший Джон когда нибудь станет бароном. Хотя мне кажется, он предпочел бы титул епископа, – со смехом добавил Кристофер Эдмунд. Ему все больше нравилась эта дружелюбная молодая женщина, и ее замечание насчет благосостояния его семьи этому никак не повредило.
Тут дверь распахнулась, и гость встал, чтобы приветствовать вошедших в гостиную Доротею и Аманду.
– Кто этот джентльмен, Миранда? – строго спросила мать.
– Позволь представить тебе, мама, капитана Кристофера Эдмунда, маркиза Вье, – с улыбкой проговорила Миранда, не обращая внимания на тон матери. – Капитан любезно согласился доставить нас в Лондон на своем судне «Сихорс». Мы отплываем завтра вечером и при отсутствии серьезных штормов будем в Лондоне в середине или в крайнем случае в конце мая. Таким образом, у нас будет время на подготовку к свадьбе Манди. Капитан Эдмунд, это моя мама миссис Данхем, так же как и я. Кстати, это позволит вам в неофициальных разговорах обращаться ко мне просто по имени во избежание путаницы.
– Да, непременно, – с улыбкой кивнул капитан. – Но тогда и вы называйте меня Кит – так называют меня все мои друзья. – Кристофер повернулся к Доротее, элегантно поклонился и поцеловал ее руку. – Рад познакомиться с вами, миссис Данхем. Кажется, моя матушка имела удовольствие угощать вас чаем. Это было в прошлом сезоне, когда мой брат Дариус ухаживал за мисс Амандой.
Доротея ужасно смутилась, и теперь ей только и оставалось, что мило улыбнуться и пробормотать:
– Да да, разумеется… Ваша матушка очень приятная женщина.
– А это, капитан, моя сестра двойняшка Аманда, та самая, которая скоро должна стать леди Суинфорд, – продолжила Миранда.
Капитан Эдмунд снова поклонился.
– Рад встрече с вами, мисс Аманда. Увидев вас, наконец то могу с полной уверенностью сказать, что понимаю переживания моего бедного братца Дариуса. Встретить такую красавицу – и упустить! Однако же я рад, что у вас оказалось достаточно здравого смысла, чтобы дать ему отставку.
Аманда улыбнулась, продемонстрировав очаровательные ямочки на щеках.
– А вы, оказывается, шалун, сэр, – произнесла она с лукавой улыбкой и тут же, изобразив озабоченность, спросила: – Сэр, вы действительно согласны доставить нас в Англию?
– Да, конечно. Разве я могу не исполнить столь горячую просьбу вашей сестры? Да я как я буду смотреть в глаза Адриану Суинфорду, если не привезу в Англию вас?
– Спасибо, сэр! Я знаю, что это очень опасно, но…
– Опасно? Глупости! Ничего подобного! Британия, да будет вам известно, по прежнему правит морями.
– Мы вам так благодарны, сэр! – воскликнула Аманда.
Вошла Джемайма с подносом в руках. Осмотревшись, служанка пробурчала:
– Вот кофе, мэм. А куда поставить чашку для…
– Это капитан Эдмунд, – подсказала Миранда. – Не хотите ли присесть за столик у камина, Кит? Поставь все туда, Майма, и можешь идти. Ты не разольешь, мама? Мам, да что это с тобой? Не можешь?.. А… понимаю. Ты слишком волнуешься, да? Ладно, успокойся, все будет хорошо. – Усевшись за чайный столик, Миранда взяла кофейник и наполнила фарфоровую чашку ароматной жидкостью, похожей на черный бархат. – Пожалуйста, передай чашку маме, Аманда, – сказала она, обратив невинный взгляд к сидевшей в полуобморочном состоянии матери.
– Ваш отец и муж будут сопровождать вас, Миранда? – спросил капитан Эдмунд, взяв свою чашку.
– Наш папа скончался несколько месяцев назад, Кит. А мой муж, к сожалению, не может составить нам компанию из за неотложных дел.
– Миранда!..
– Что, мама?
– Джаред же запретил тебе плыть в Англию! – громко заявила Доротея, наконец то оправившаяся от шока.
– Ты ошибаешься, мама. Джаред сказал совсем другое… Якобы из за блокады невозможно найти судно, отплывающее в Англию. И еще, что не хочет рисковать каким либо из своих кораблей. А о том, что нам ни в коем случае нельзя плыть, он не говорил.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
Предыдущая страницаВернуться к описанию