До ужина оставалось еще время, и его я тоже решила потратить с пользой и поработать.
К вечеру похолодало, и к ужину я переоделась в вельветовые штаны и шелковую кофту разлетайку с длинным рукавом. Когда уже собиралась спускаться в столовую, пришла медсестра и проинструктировала меня о времени и месте сдачи анализов завтра утром. А в коридоре уже привычно встретила Лору.
– Я снова дрыхла, представляешь! – сообщила она, хоть это и было заметно по ее заспанному лицу. – Потихоньку превращаюсь в спящую тюлениху, – рассмеялась, а потом окинула меня довольным взглядом. – Молодец, что принарядилась к собранию. Выглядишь отлично! Сегодня ты точно произведешь фурор!
Больно хочется! Вот уж о чем я даже не думала, так это о предстоящем после ужина общем собрании. Вру! Думала я о нем и ужасно не хотела туда идти. Улизнуть бы как нибудь. Нужно будет поразмышлять об этом за ужином.
В столовой я невольно обратила внимание, как все дамы принарядились. Все они готовятся к предстоящей встрече с доктором, что ли? Ну надо же! А еще и сама атмосфера несколько изменилась, и я не сразу поняла, что заслуга в том легкой ненавязчивой музыки, что лилась по залу, лаская слух.
– Тут каждый вечер так? – спросила я у Лоры, хоть уже и догадывалась, каков будет ответ.
– Нет, только по вторникам, когда приезжает Даня, чтобы пообщаться с нами.
О! Да тут культ личности царит! Интересно даже будет понаблюдать за этим всем. А я то думала, что мне тут будет скучно.
– Ох, что то я разволновалась, – шумно выдохнула Лора и с удвоенным аппетитом накинулась на еду. – Я всегда много ем, когда волнуюсь, – объяснила она.
– А чего волнуешься то? – снова я боролась со смехом.
– Ну как же!.. Не представляешь, как это интимно – когда он на тебя смотрит своими изумительными глазами и задает всякие вопросы…
– Лора, ты так говоришь про него, будто вы тут все наложницы в его гареме. А он какой то падишах, честное слово! – не выдержала я.
Ситуация из просто комической перерастала в откровенно смешную, и я уже не могла сдерживать рвущийся изнутри скепсис.
– Ну, я не буду тебя ни в чем убеждать, – серьезно посмотрела на меня Лора. – Скоро ты и сама все увидишь и прочувствуешь.
– Слушай, я тут подумала, что не пойду на это собрание…
– Да ты что! – воскликнула Лариса, так что привлекла к нам внимание всех женщин в столовой. – Еще как пойдешь, и я лично за этим прослежу. Знаешь, неважно, какие скелеты хранятся в твоем шкафу. Даниил Шевцов послан тебе, да и всем нам, богом. Он наш спаситель. И я не позволю тебе идти против судьбы.
О господи! А на такое то что можно ответить? Зомбированные они тут все этим доктором, что ли? Но я почувствовала, что слова Ларисы разожгли во мне азарт. Наверное, и правда стоит изучить этого доктора получше, прежде чем делать какие то выводы.
После ужина, прямо из столовой все плавно перетекли в светлую и просторную комнату, уставленную мягкими диванами и креслами. Моей путеводной звездой стала Лора. Сегодня вечером я сдалась на ее милость целиком и полностью.
– Пошли вон туда, – указала она на два кресла в углу комнаты. – Это мои любимые места – оттуда все отлично видно и слышно.
Невольно обратила внимание, что все диваны и кресла в комнате бежевого цвета, кроме одного – темно бордового.
– Это кресло Дани, – проследила Лора за моим взглядом.
Падишаха, значит, – спрятала я невольную улыбку.
Женщины разных возрастов и комплекций заходили в комнату и удобно устраивались в креслах. У кого то животы были уже большими, даже огромными, а по внешнему виду некоторых и не скажешь, что они беременные.
– Вон Наташка из десятой, – прошептала мне Лора на ухо, указывая на кого то глазами. – Сегодня она без мамы, но обычно на собрания они ходят вместе.
Я проследила за ее взглядом и заметила девочку с уже довольно приличным животиком. Господи, да она же совсем ребенок – личико такое детское наивное. Аж слезы навернулись на глаза, до чего же сурово обошлась с ней судьба. Родить ребенка в таком возрасте – значит, лишить себя молодости. Я уже молчу про всеобщее осуждение, которое, должно быть, эта малышка постоянно испытывает на себе. Ведь порой человеческие взгляды бывают красноречивее слов. И даже в этой комнате было не мало тех, кто осуждал ее. Но себя я точно к таким не относила. Кто из нас не совершает ошибки, которые становятся роковыми в той или иной степени?
Ровно в семь свет в комнате вдруг из яркого превратился в приглушенно мерцающий. Все сразу же притихли в ожидании, и в этой тишине распахнулась дверь, впуская падишаха.
Даниил Шевцов вошел в комнату поистине царственной поступью, оглядывая всех женщин сразу и никого конкретно, одаривая всех улыбкой и флюидами красоты и уверенности в себе. Я же по достоинству оценила его темно синий костюм в мелкую белую полоску и белоснежную рубашку. А вспомнила, почему то, его голый торс, который имела счастье наблюдать сегодня. Воспоминания породили нездоровую фантазию: какова была бы реакция женщин, сидящих в этой комнате, зайди Даня голым. Ну и фантазия вызвала смех, который хоть и заглушила сразу, но часть его успела вырваться, привлекая ко мне всеобщее внимание. Стало стыдно, честно, и я почувствовала, как краснею. Лора же меня практически убила взглядом.
– Добрый вечер! – произнес Дании Шевцов, как только отвел взгляд от меня. – Рад нашей сегодняшней встрече и готов к дружескому общению, – элегантно опустился он в кресло и сразу же принял непринужденно расслабленную позу.
Мне все еще было стыдно за свою выходку, и это чувство даже поубавило во мне скепсиса.
– Начать хочу с того, что сегодня нас стало на одного человека больше. Познакомьтесь – Анастасия Владимировна, – посмотрел он на меня, и я неожиданно для себя подскочила с кресла, будто меня пружиной подкинуло.
– Всем привет! – пыталась справиться со смущением, которое все нарастало. И виной всему был этот доктор! – Можно просто Настя, – улыбнулась я.
– Настя, добро пожаловать в нашу дружную и теплую компанию. Расскажите, пожалуйста, что нибудь о себе, чтобы все мы могли поближе познакомиться с вами.
А вот это он зря! О себе я рассказывать не любила и никогда это не практиковала. И неизменно злилась, когда меня просили это сделать.
– О своей жизни предпочитаю не распространяться. А здесь я, чтобы выносить и родить ребенка, – ровным голосом проговорила я.
Повисла пауза, в течение которой я смотрела в глаза доктору, и он отвечал мне взаимностью. Его взгляд не выражал ровным счетом ничего. Что же касается моего, то очень надеялась, что в нем он сейчас читает все то, о чем я думала, но что не произнесла в слух. А если быть точной, то взглядом я просила отстать от меня с дурацкими расспросами.
– Наши специалисты и я лично сделаем все, чтобы ваш ребенок родился здоровым и в срок, – произнес, наконец, Шевцов и больше на меня не смотрел, словно я вдруг исчезла из зала. Но меня такая его позиция очень даже устраивала.
Однако, все собрание, которое действительно проводилось в форме дружеской беседы, я не могла избавиться от мысли, что завтра мне предстоит новая встреча с этим мужчиной – на этот раз в более приватной, несмотря на официальный характер обстановке.
Глава 4
– Мам, у меня живот болит и кровь идет…
– Отстань! Не видишь, я сплю…
– Мам, кровь не останавливается…
– Да, уйди ты! Не мешай спать!..
И боль. Опять эта боль – выкручивающая, убивающая.
И крик… я снова пытаюсь закричать, но слышу лишь страшные утробные мычания…
– Насть, проснись. Ты чего?
Кто то тряс меня и звал по имени.
– Да, проснись же! Насть…
Я открыла глаза, и в лунном свете, заливавшем спальню, разглядела испуганное лицо Лоры.
– Наконец то! Я подумала, что тебя убивают, душат… Хорошо хоть наши спальни через тонкую стенку. Да не спалось мне… Ты как?
– Нормально, – села я в кровати, ощущая на теле этот липкий противный пот. – Мне приснился кошмар.
– Да я уж поняла. А что снилось то? Нужно рассказать сон утренней воде, чтобы не сбылся.
– Он и не сбудется, не волнуйся. Иди спать, Лор, ночь еще.
– Уснешь тут, как же, – проворчала она, присаживаясь на мою кровать. – Не хочешь рассказать?
– Нет, Извини.
Этот сон… давно он уже мне не снился, пару лет точно. Так почему сегодня решил вернуться?
– Ну как хочешь.
– Не обижайся, Лор, я и не помню толком, что видела.
Я врала и прислушивалась к себе. Живот вроде не болит, но отголоски той боли я все еще испытывала в подсознании.
– Ладно, пойду дальше страдать от бессонницы, – встала Лариса и вперевалочку отправилась к себе.
Мне же срочно нужен был душ. А часы показывали, что еще только начало четвертого. Я знала, что больше не усну, и после душа включила ноутбук, удобно устроившись в кровати. Работа всегда помогала отвлечься от всех посторонних мыслей. Вот и на этот раз я не заметила, как наступило утро, и пора было отправляться на анализы.
Но первым делом я позвонила Инге, как чувствовала, что та все еще дрыхнет и плевать хотела на все будильники.
– Рота подъем! – гаркнула я в трубку, как только подруга сонно прохрипела «Алло». – Так и знала, что ты еще спишь. Дуй на работу, не заставляй меня нервничать.
– Дую дую… – зевнула на том проводе Инга. – Как дела, рахит?
– Нормально, иду на анализы, – отчиталась я. – Попозже позвоню.
– Угу.
– Ты встала?
– Да встала, я встала. И даже уже в халате. Успокойся и иди уже на кровопускание.
Медсестра в стерильной лаборатории, по всей видимости, ждала только меня и встретила с улыбкой и словами:
– Доброе утро! Как спалось вам сегодня на новом месте?
Ну надо же, какие они тут все вежливые, аж до приторности. И все ведь знают, что я новенькая. Каждый считает своим долгом поинтересоваться моими делами и самочувствием… Пока еще я не поняла, приятно ли мне подобное внимание. Скорее нет, чем да. Но нужно привыкать, наверное.
Через пятнадцать минут я покидала лабораторию, оставив там солидную порцию крови из вены и из пальца и чувствуя неприятное покалывание в безымянном пальце. И мне предстояло скоротать время до завтрака, а это почти час. Возвращаться в палату не хотелось, и я решила выйти на улицу – немного прогуляться для аппетита. А еще нужно было разогнать сонливость, что накатила не вовремя – сказалась полубессонная ночь.
Как то само собой получилось, что направилась я в ту часть парка, где гуляли вчера с Ларисой. Вот прямо манила меня эта территория, что негласно считалась запретной, где располагался дворец падишаха. С другой стороны, в правилах не указано, что там нельзя гулять, а значит, я вольна поступать как пожелаю. Ну и парк за особняком мне нравился больше центрального – вчера он мне показался даже загадочным слегка, с налетом мистики.
Я неспешно прогуливалась по узеньким дорожкам парка, дышала утренней прохладой и слушала пение птиц. Но то, что открылось мне на подходах к домику доктора, заставило резко замереть, а потом и спрятаться за толстый ствол дерева.
Посреди небольшого дворика, раскинувшегося перед домом доктора, стоял его хозяин. Снова он был обнажен по пояс, что уже показалось мне привычным, хоть и необычным. Но далеко не рельефы его торса привлекли мое внимание, а поза. Именно ее я и принялась внимательно изучать почти профессиональным взглядом.
Поза Дерева считается основной в йоге. Или даже основой основ. Она еще называется Врикшасана, что есть асана на баланс.
По праву считала себя знатоком йоги, потому что занималась уже несколько лет к ряду этой полезной для здоровья гимнастикой. Когда узнала, что забеременела, мы с наставником составили для меня индивидуальную программу, которая шла на пользу не только мне, но и моему будущему малышу.
Вот уж не думала, что этот доктор тоже уважает йогу. Но судя по всему, и он не новичок в такой гимнастике. По крайней мере, позу Дерева выполняет практически идеально. Тело вытянуто вертикально, мышцы уравновешены и расслаблены, таз немного ушел вперед… а это вообще мало кто делает, разве что те, кто давно занимается йогой.
Какой молодец! И дышит правильно – не грудью, а животом. И опорная нога совершенно прямая. Глаза закрыты для лучшей концентрации внимания. Обожала эту позу, потому что она укрепляла силу воли, развивала самодисциплину и уравновешивала разум.
И я бы могла еще долго любоваться чужим исполнением, невольно сравнивая его с собственным, если бы не произошло кое что, что моментально разрушило всю идиллию йоги.
В тот момент, когда я максимально приблизилась к ощущениям доктора и буквально поставила себя на его место, в моем кармане протяжно и неожиданно громко запел телефон. И тут же я встретилась взглядом с черными глазами, что безошибочно вычислили мое местоположение. При этом, позы он не изменил и даже не пошатнулся.
Давненько я не испытывала настолько всепоглощающего стыда. Быть пойманной за подглядыванием! Какой позор! И пусть интерес мой был чисто профессиональным и без применения к личности йогина, но об этом знала только я. Доктор же видел беременную дуру, удирающую без оглядки с места преступления, ну или позора, что в данном случае одно и то же.
Ну и конечно же звонила Инга – кто еще может добавить неудобняка в мою жизнь. Первой реакцией была скинуть звонок и не перезванивать потом. Но после непродолжительного размышления я поняла, что и Инга не виновата в сложившейся ситуации. Так сошлись звезды, и мой сегодняшний день начался с позора.
Подруге и моей незаменимой помощнице я, конечно же, ответила. И как выяснилось сразу же, сделала все правильно. В мое агентство обратился крупный клиент, который желал говорить именно со мной. Еще полчаса ушло на обсуждение рабочих моментов с клиентом и составления для него индивидуального графика работ. Потом я перезвонила Инге, которая ждала результата.
– Все отлично – завтра можете приступать к работам.
– Фух, – выдохнула Инга на том проводе. – Я так боялась, что рыбка сорвется с крючка!..
– Еще чего! Мы же акулы бизнеса – от нас такая добыча не уходит.
– А что с голосом? – подозрительно поинтересовалась подруга.
Вот всегда подозревала, что в Инге глубоко запрятаны и совершенно не развиты экстрасенсорные способности. С моим голосом было все нормально, даже сердечный ритм получилось почти нормализовать. И все равно, она что то почувствовала.
– Да… небольшой конфуз у меня тут случился, – с неохотой ответила я.
Самой все еще было стыдно даже вспоминать о недавнем происшествии. И я даже не пыталась представить, что обо мне думает доктор – мечта всех беременных женщин клиники.
– И замешан в нем мужчина! – торжественно изрекла Инга.
– Да какой там мужчина! – с досадой отозвалась я. – Он гинеколог и хозяин клиники.
– Что? Сам Шевцов?!. Нисебе чего!.. А я думала, что она там и не появляется.
– Я тоже так думала. И очень ошибалась.
– Слушай, да он же просто убийственный секси! – Инга фонтанировала эйфорией, мне же это нравилось все меньше.
– Ты то откуда знаешь?
– Как это откуда! Да я его частенько вижу в прессе. Шевцов довольно известная личность и далеко не в узких кругах. Так что у тебя с ним? – требовательно спросила подруга.
– У меня с ним ни чего! – отчеканила я. – Ровным счетом. И ничего у меня с ним не будет, никогда!
– Ты же говоришь, что случился какой то конфуз… Значит, все же что то есть?
– Все! Мне некогда, опаздываю на завтрак, – соврала я, чтобы только отвязаться от ее назойливости.
Но на самом деле, мне действительно следовало поторопиться – завтрак начинался через пять минут. Должно быть, Лора меня уже потеряла.
– Ладно, потом расскажешь все подробно. Топай уже вкушать полезности!
Лору я нашла в столовой. Она сидела за столом с совершенно сонным и несчастным видом, безостановочно зевая и прикрывая рот ладонью.
– Чтобы я еще хоть раз легла спать днем!.. Ни за что! Второй такой ночи я не вынесу. Прикинь, мне даже кошмары всякие мерещились на фоне бессонницы, – плаксивым голосом поделилась со мной она.
– Представляю…
В данный момент меня больше интересовал сам завтрак. За то время, что бодрствовала, успела просто дико проголодаться. А предлагалось нам салат из вареной куриной грудки, овсяная каша, детский творожок, вареное яйцо, сыр, масло, румяные булочки… В запотевшем графинчике плескался яблочный сок. И в центре стола стояла традиционная вазочка с яблоками и бананами. Это даже лучше, чем на самом фешенебельном курорте – вынуждена была признать я.
Когда я уже практически насытилась, к нашему столику подошла медсестра и таинственным голосом сообщила:
– Анастасия Владимировна, в десять вас ждет у себя Даниил Эдуардович. Сегодня у вас первичный прием у него.
– О господи! – невольно закатила я глаза, а потом и прикрыла их рукой.
– О да! По другому и не скажешь. Сегодня тебе предстоит общение с богом гинекологии! – по своему трактовала мою реакцию Лора. Я же ее в этот момент едва не убила взглядом. Убила бы, если бы смогла!
К «богу» я шла на напряженных ногах. И не потому что чего то боялась, а страшное нежелание делать это заставляло меня оттягивать момент встречи как можно дольше. В конечном итоге, я поняла, что могу просто опоздать на прием, и тогда мой позор только усугубится – только это и заставило меня спуститься на первый этаж и искать кабинет под номером один. Ну все правильно, бог, он такой – первый во всем.
Перед нужным кабинетом я все таки с полминуты еще потопталась, рассматривая табличку со строгой надписью «Шевцов Даниил Эдуардович», а потом решительно взялась за позолоченную ручку и нажала на нее.
– Можно? – заглянула я в образовавшуюся щель, дико радуясь, что не наткнулась сразу же взглядом на доктора.
– Входите, – прозвучал мужской голос откуда то со стороны.
Я и вошла, осмотрелась…
Комната, где я оказалась, служила чем то типа предбанника. И из нее вела дверь непосредственно в кабинет. Ничто здесь не намекало на медицинскую обитель. Мягкий уголок, журнальный столик, книжный шкаф… Можно было подумать, что я попала в кабинет ученого, но не врача. И специфического больничного запаха я тоже не улавливала – в воздухе витал ненавязчивый и довольно приятный аромат мужского парфюма, с легкой горчинкой.
Но мне нужно было в соседнюю комнату, медлить и дальше было стыдно.
Да что же это такое! Веду себя, как сопливая девчонка! Трясусь перед каким то доктором, с виду больше похожим на мачо. Давай уже, Настя, соберись и топай!..
Сработало, и я решительно направилась в соседний кабинет. И этот тоже мало чем напоминал больничный. Обставленный изящной мебелью – из чистого дерева, а не какого нибудь ДСП, как подозревала. Стены декорированы тоже под дерево. Солнечный свет просачивался сквозь жалюзи на окне и разбрасывал таинственные блики повсюду. Жужжание кондиционера, отчего в кабинете было довольно прохладно. И стол – большой, но тоже изящный, за которым и восседал падишах собственной персоной. Он был не в белом халате, как я ожидала, а в костюме цвета морской волны, с коротким рукавом и V образным вырезом, выгодно подчеркивающем его накаченный и загорелый торс. И смотрел падишах прямо на меня.
– Доброе утро, Анастасия Владимировна! – произнес он хорошо поставленным голосом и без тени улыбки. Не удалось рассмотреть в его глазах насмешку либо какой другой намек на утренний инцидент. Лишь деловое и вежливое внимание, что меня очень порадовало. – Присаживайтесь, – кивнул он на кресло неподалеку от стола.
С удовольствием опустилась в кресло, потому как почему то стоять перед ним мне было неловко. Да и ноги мои, наконец то, перестали дрожать, потеряв опору.
– Удобно ли вам в нашей клинике? Все ли устраивает? Нет ли каких жалоб?..
Довольно неожиданные вопросы, учитывая, что я нахожусь на приеме у врача.
– Да, спасибо, меня все устраивает, – проговорила я, все еще испытывая внутреннее напряжение.
Понимала, почему все так – я просто не знала, чего ждать дальше, и в каком русле будет развиваться наша дальнейшая беседа. А когда я чего то не предвидела заранее, как привыкла, начинала нервничать.
Шевцов кивнул и достал из стопки на столе папку, в которой я узнала ту, что привезла с собой – там хранилась вся моя история за последние двадцать две недели, история моей беременности.
– С вашего позволения, я задам вам несколько вопросов, – раскрыл доктор папку и что то принялся в ней изучать.
На меня он не смотрел, и дышалось чуточку легче. Пусть он вел себя предельно вежливо и даже несколько отстраненно, но напряжение не покидало меня, а глаза доктора казались мне слишком непроницаемыми, даже загадочными. Наверное, снова произошел гормональный всплеск, вот и лезет в голову всякая мистика, которой и в помине нет.
– Здесь указано, что беременность у вас первая? – снова посмотрел Шевцов на меня, да так пристально, что мне показалось, будто заглянул он прямо мне в душу.
И он ждал ответа.
– Все верно там написано, – почти не слукавила я.
– Нет, не верно. Я не спрашиваю, первые ли вам предстоят роды. Меня интересуют ваши беременности или беременность. Когда она была и чем закончилась?
Вот почему в центре, где я наблюдалась до этого, у врача не возникло такого вопроса? Записала все с моих слов и успокоилась. А этому же подавай всю правду! И отмолчаться у меня точно не получится.
– Давно… – заставила я себя заговорить. Смотреть на доктора больше не могла, отвернулась к окну.
– А конкретнее?
– Мне было восемнадцать…
Слова давались с таким трудом, что аж дыхание сперло. Ни с кем вот уже много лет я не говорила об этом. И меньше всего мне хотелось что то рассказывать мужчине, сидящему напротив.
– Случился выкидыш?
– Да.
– На каком сроке?
– Пара недель, точнее сказать не могу, – я почувствовала, как задрожали губы. Не хватает еще разрыдаться тут перед ним! Но до чего же мне стало жалко себя, стоило только мыслями вернуться в прошлое! А ведь я так давно этого не делала и почти успокоилась.
– К врачу не обращались, верно я понимаю? – продолжал допрос Шевцов, и голос его звучал пугающе равнодушно на фоне того урагана, что уже вовсю бушевал в моей груди. Оставалось надеяться, что внешне ничего не было заметно.
– Нет.
– Понятно теперь, почему вам не ввели антирезусный иммуноглобулин, – задумчиво отозвался он.
Если бы я тогда об этом знала! Разве допустила бы подобную беспечность? Ведь и в юности я не отличалась легкомыслием, да и жизнь меня рано отучила от оного.
– После первого были ли у вас еще выкидыши? – после непродолжительной паузы снова поинтересовался Шевцов.
– Два раза, на ранних сроках.
– Как давно?
– Почти десять лет назад.
А потом я забыла о том, что хочу иметь ребенка. На очень продолжительное время. Все мои мысли и силы отняла карьера. И про любовь я тоже заставила себя забыть!
– Вопросов больше нет. Пройдите, пожалуйста, за ширму, переоденьтесь в халат. Мне нужно осмотреть вас и взять все необходимые анализы.
Моя реакция была непроизвольной – я просто ничего не успела с собой сделать.
– Какая в этом необходимость? Разве в моей истории не все анализы?
Я ждала гневной реакции на собственное сопротивление осмотру, но никак не снисходительной улыбки, что расцвела, в буквальном смысле слова, на губах Шевцова. Меня же от его улыбки бросило в жар. Захотелось пообмахиваться чем нибудь или же расстегнуть пару пуговичек на блузке. Ни того, ни другого я не могла себе позволить – только и оставалось, что смотреть на эти чувственные улыбающиеся губы и понимать, что щеки мои становятся все краснее, а кровь уже начинает пульсировать в висках.
– Титр антител в вашей крови превышает допустимую границу. В таком количестве мы его называем значимым. Чтобы и дальше контролировать состояние плода, требуется дополнительное обследование. Какое именно, мы будем решать коллегиально с генетиком нашей клиники. Но перед этим я должен провести визуальный гинекологический осмотр и взять у вас мазок на микрофлору влагалища…
Боже мой! Он говорил книжными фразами, ничего такого, что не слышала раньше, я от него не услышала сейчас. Так почему же мои щеки пылают так сильно, что готовы взорваться? И что сам этот врач увидел смешного в собственных же словах? Почему эта дурацкая улыбочка не сходит с его губ?!
– Но…
Это я произнесла, чтобы хоть что то сказать в собственное оправдание. На самом деле, я понятия не имела, что можно ему сказать, да и голосовые связки мои пришли, кажется, в полную негодность. А еще я задыхалась, и Шевцов это безошибочно понял.
– Вот, выпейте воды, – встал он из за стола, взял с тумбочки графин с водой и наполнил ею стакан.
– Спасибо! – просипела я и с жадностью припала к стакану.
Дышать стало немного легче, и даже вернулся дар речи.
– Что за обследование? – посмотрела я на доктора, который не вернулся за стол, а продолжал стоять рядом со мной и разглядывать меня с высоты своего роста.
Невольно обратила внимание, как идет ему этот костюм. И снова вспомнила его обнаженный торс, будь он неладен!
– Это нам и предстоит решить. В вашем случае требуется амниоцентез или кордоцентез.
– А если по русски? – нахмурилась я, не поняв ни одно из произнесенных им слов.
– Исследование околоплодных вод или пуповинной крови, – кивнул врач, но явно не мне, а каким то своим мыслям.
К слову, он, наконец то, перестал лыбиться. И на том спасибо.
– Еще потребуются дополнительные анализы крови – на сифилис, гепатит и ВИЧ. Ну и на днях вам сделают УЗИ для уточнения срока гестации, расположения плаценты, предлежания… В общем, чтобы исследовать особенности вашей матки и придатков.
Все это он проговорил ровным безэмоциональным голосом и вернулся за стол. Раскрыв мою историю, принялся в ней что то писать. Не глядя на меня, бросил:
– Переодевайтесь и ждите меня в кресле. Буду через пару минут…
Ну а я что хотела, чтобы он забыл вдруг о своих обязанностях? Размечталась, называется! И с какой это стати я вдруг решила его стесняться. Он не первый гинеколог мужчина в моей жизни – так откуда такая ненормальная реакция?
В общем, я заставила себя подняться из кресла и направилась к ширме, попутно отмечая, что и та не белая, а узорчатая – совсем не в стиле привычных больниц.
За ширмой ничего, кроме вешалки и современного гинекологического кресла не было. Разве что, еще тумбочка. Много времени на переодевание я не могла себе позволить потратить, чтобы не делать этого при докторе. Ну и небесно голубой халатик оказался до неприличного коротеньким. Впрочем, так и надо, чтобы не задирать еще и его, когда лезла на кресло.
Я как раз успела устроиться в кресле, поместив ноги на специальные подставки и не забыв положить одноразовую пеленку под попу, как за ширму вошел Шевцов. Не глядя на меня, он прошел к тумбочке и достал из нее инструменты, как успела заметить. Особенно порадовало, что все одноразовое. Куда как лучше этих металлических зеркал, что не известно в ком побывали до меня…
Спокойно, Настя, спокойно! – мысленно уговаривала я себя, закрыв глаза сразу же, как только Шевцов повернулся в мою сторону. Он всего лишь врач, а не мужчина. Таких врачей в твоей жизни было много. И мужчина гинеколог ничем не отличается от того же хирурга…
Надо же! Первый раз в меня вставили зеркало так, что я даже практически не почувствовала. Обычно приходилось преодолевать трение, а смазкой врачи пренебрегали. Интересно, пользовался ли смазкой Шевцов? Но даже это не заставило меня открыть глаза. Разве что, я принялась прислушиваться к собственным ощущениям.
Почувствовала, как он взял мазок. Потом достал зеркало и приступил к пальпированию. Далее по звуку я догадалась, что он снял перчатки, и его руки прикоснулись к моему животу. А перед этим он развязал пояс халата и раскинул полы в стороны. Теперь я перед ним лежала обнаженной. Но он же врач, а не мужчина!
Ощупав мой живот, мужские руки коснулись груди. Но и ее они тоже исследовали на высоком профессиональном уровне. А уж мне было с чем сравнивать. Ну и мысленно я представляла не Шевцова, а престарелую врачиху из Центра планирования семьи. Так легче, так проще, для чего, и сама не знала.
Запахнув на мне халат, доктор произнес:
– Можете вставать и одеваться…
Когда я отрыла глаза, его уже за ширмой не было. Стараясь не делать резких движений, я слезла с кресла и быстро облачилась в свою одежду. Потом пригладила волосы руками за неимением расчески и только после этого вышла из за ширмы.
– На завтра я назначу вам ультра звуковое исследование, – удостоил меня доктор разве что мимолетного взгляда. – С утра дополнительно сдадите кровь, натощак, – снова посмотрел он на меня. – Через медсестру я передам, на какой день назначена ваша встреча с генетиком. Ну и мы с вами увидимся через неделю, в среду, в десять утра. До свиданья, Анастасия Владимировна, – на прощание мне досталась скупая мужская улыбка, а потом он снова уткнулся в бумаги.
– До свидания, – проговорила я и пулей выскочила из кабинета.
Что испытывала в настоящий момент, и сама не понимала. Наверное, сразу слишком много, чтобы выделить что то главное. Ну а в холле первого этажа меня перехватила Лора.
– Ну что?.. Ну как?.. Понравилось тебе?.. Что он делал?..
Она буквально засыпала меня вопросами, на которые я вынуждена была дать один общий ответ.
– Все отлично!
– Да? – даже остановилась Лора. – Прямо отлично?
– Ну, Лор, ты о чем? – натужно рассмеялась я, чувствуя как снова краснею. – Прием прошел хорошо, без эксцессов.
– А… ну ладно, – кивнула она. – А кого Даня назначил тебе лечащим врачом?
– Не знаю, кого. Об этом он ничего не сказал. Сказал, разве что, что встретимся мы снова в следующую среду…
– Ну и дела! – снова замерла Лора.
На этот раз мы с ней находились посреди холла первого этажа. Такими темпами до своих апартаментов я доберусь не скоро.
– Ты понимаешь, что это значит? – зашептала Лора, приблизив ко мне свое лицо, усыпанное конопушками.
– И что же? – тоже перешла я на шепот, хоть в холле кроме ресепшионистки и нас не было больше никого.
– Это значит, что вести тебя Даня будет сам! – торжественно проговорила Лора, а мне в очередной раз поплохело.
Глава 5
Даниил
– Ты так рано встал… Почему не разбудил, я бы приготовила тебе завтрак?
Олеся прижалась к спине теплым со сна телом и обхватила его руками. Потерлась о него щекой, а потом поцеловала спину.
– Жалко было будить тебя, ты так крепко спала, – перехватил он ее руку, что принялась путешествовать по груди, спускаясь к поясу брюк. – В городе позавтракаю.
– Ты куда то собираешься?
– Да. В клинику.
– Сегодня же суббота, – почувствовал он, как она напряглась. – Выходной же…
В голосе ее прозвучала обида, и она отошла от него.
Даниил не спешил отворачиваться от окна, продолжая рассматривать уже по весеннему нарядный, усыпанный цветом сад. Ночью прошел дождь и посбивал цветы с деревьев, и теперь те устилали сочный от влаги газон. И после дождя немного похолодало – как это по весеннему.
По субботам в клинике работала генетик, и нужно было обсудить с ней ситуацию новой пациентки – Кирилловой. Анастасии Владимировны или просто Насти, как она сама разрешила себя называть, но он не стал отступать от этики делового общения.
Странная она, эта Кириллова. Внешне ранимая и даже нежная, но внутри чувствуется стальной стержень, а еще какая то тайна, хранимая ею за семью замками. И почему то эту тайну хочется разгадать, хоть у него и существует правило не лезть в личную жизнь пациенток. Приветливое и даже порой панибратское общение не отменяет права каждого на личную жизнь. В своей клинике он стремится создать по домашнему уютную атмосферу, чтобы пациентам было комфортно в ней находиться. Особенно учитывая, как много времени некоторые проводят в ее стенах. Но все же, это казенное помещение, а не дом – стены клиники не хранят сокровенных тайн.
– А когда ты вернешься? – поинтересовалась Олеся.
Она наливала себе кофе и не смотрела на него, а в голосе ее все еще звучала обида.
– Завтра, в первой половине дня.
– Как завтра?! – резко повернулась она к нему и даже расплескала часть кофе на пол, не замечая этого. – А как же банкет, на который мы, между прочим, приглашены вместе?
– Олесь, пойдешь одна… – вздохнул Даниил. – Не в первый раз.
Он помнил про банкет и отчасти поездка в клинику сегодня являлась и предлогом, чтобы не ходить на него. Ну не любил он эти шумные сборища, которые устраивали законодатели моды. Олесе положено на них присутствовать, как одной из ведущих моделей компании «Стилус». Ему же там нечего было делать, потому как все его представление о моде заканчивалось в магазине, где он покупал себе одежду. Да и ту в последнее время выбирала для него Олеся. Иногда, правда, ее вкус не совпадал с его, и тогда они ожесточенно спорили. Побеждал всегда он, что, собственно, было логично.
– Вот именно, что не в первый раз! Мы живем вместе, и все об этом знают, а в обществе я чаще бываю без тебя.
Губы ее задрожали, и глаза наполнились слезами. В душе Даниила зародилась жалость, но даже она не заставила его изменить принятого решения.
– Извини, солнце, но я правда не могу… – приблизился он к ней и обнял.
– Почему не можешь? Возвращайся пораньше, мы все успеем…
– Нет, Олесь, я заночую там. Слишком много вопросов нужно решить, пораньше не управлюсь.
Лукавил Даниил разве что отчасти – вопросов, действительно, было много и безотлагательных. Но еще ему хотелось эту ночь провести в одиночестве, на своей территории, куда никому, кроме него, нет хода. И если бы не банкет, вряд ли реакция Олеси была бы столь бурной. Но сегодня он оставлял ее в обиженных и растрепанных чувствах. Знал, что дуться она будет дня два, не больше. А потом успокоится. Она всегда так делала.
В жизни Даниила было две страсти – его работа и машины. Первая и составляла его жизнь, а вторая страсть делала его жизнь удобной и приятной. На нее он не жалел никаких денег. А когда выгонял из гаража свой красный Феррари, то всегда получал эстетическое наслаждение. Жаль только, что редко когда получалось развивать настоящую скорость на этой красавице, даже на трассе. И Олеся не любила его машину – называла ее красивой эгоисткой. А Даниилу даже смешно становилось – ну как можно человека ревновать к машине?
До клиники он домчался в рекордно короткое время. Машину загнал на территорию клиники и оставил на парковке для служебного транспорта. Еще было довольно рано, но клиника уже не спала. Забор анализов начинался в семь утра, а лаборатория и вовсе работала круглосуточно. Но пока еще в здании царила тишина.
– Доброе утро, Даниил Эдуардович, – заглянула к нему медсестра Катя, как только он устроился за рабочим столом. – Кофейку?
– Катюш, мне бы чего посущественней кофе – не успел сегодня позавтракать.
И в городе не получилось, потому что все кафе еще были закрыты.
– Так давайте я вам что нибудь из столовой принесу. Уж свои фирменные булочки они точно напекли.
– Если можно, Катюш, – кивнул он.
Катя вернулась через несколько минут с подносом, принеся с собой запах ванили, что источали свежие булочки. И аромат свежезаваренного кофе отлично сочетался с запахом ванили.
– Катюш, а Юлия Павловна еще не приехала?
– Не видела ее, Даниил Эдуардович.
– Ну как приедет, сообщи, хорошо?
– Конечно! Обязательно!
С Юлей они дружили с институтской скамьи. Она выучилась на генетика, и вот уже пять лет два дня в неделю работала в его клинике. Все остальное время трудилась в научно исследовательском институте. Всю себя Юля отдала науке – защитила кандидатскую, писала докторскую… При этом она умудрилась выйти замуж и родить сына. Правда, с мужем почти сразу же развелась.
Руки как то сами потянулись к истории Кирилловой, хоть накануне Даниил и изучил ее досконально. Но что то в этой женщине его очень смущало. А что именно, он никак не мог понять. В графе муж стоит прочерк. Но в наше время не такая уж и редкость, что женщина собирается рожать, не будучи замужем. Тем более если ей уже двадцать девять стукнуло, как вот этой Насте. Тогда, что?..
Если верить ее словам, а он отлично запомнил их короткую беседу перед осмотром, то последняя беременность у нее была уже очень давно. О чем это говорит? Что у нее давно не было мужчины? Что к мужчинам у нее специфическое отношение? Или ей просто не везет в этом плане?.. Да ни о чем конкретном это не говорит! И именно это его смущает.
Вспомнился утренний инцидент, когда она подсматривала за ним во время занятия йогой. Вот ведь явно испугалась и даже убежала, хоть он и не собирался ее отчитывать. Но ее взгляд при этом выражал несколько иные чувства – интерес, похожий на профессиональный. Ее взгляд оценивал его, взвешивал. И это не был женский интерес к мужчине, который он подмечает во многих женщинах, особенно в пациентках клиники. Тогда, что?..
И у Кирилловой очень тяжелый случай беременности. Не часто Даниил сомневался в собственных силах, что доведет пациентку до родов. Но на этот раз он боялся не справиться. И не потому что не мог этого сделать – в случае с Кирилловой все словно было против нее и появления на свет малыша. Но он обязан ей помочь! Ведь именно к нему она и обратилась за этой самой помощью.
– Даниил Эдуардович, приехала Юлия Павловна. Она ждет вас у себя в кабинете, – заглянула Катя.
– Хорошо, иду, – отозвался он и захлопнул историю Кирилловой.
Кабинет, который он выделил Юле в своей клинике, служил еще и своего рода хранилищем документации, архивом. Не всей, конечно, а только той, в которой содержались специальные обследования. Впрочем, и сами обследование находились в ведении генетика.
– Привет, красавица! – заглянул Даниил в кабинет.
– Это я то? – рассмеялась Юля. – Тут есть только один красавчик – и это ты, Даня. Я даже не пытаюсь с тобой конкурировать. Да и других дел хватает, знаешь ли.
– А у меня, по твоему, меньше дел? – лукаво поинтересовался Даниил, опускаясь на стул для посетителей.
– Ну ты это своим дамам рассказывай. А я тебя знаю…
Он слушал Юлю с улыбкой и тайком любовался ею. Она не просто красива, а очень красива! Натуральная блондинка, с утонченными чертами лица. Высокая, стройная, фигуристая… Немного портят общую картину очки, но и их Юля научилась носить со свойственной ей во всем элегантностью. Только вот, сама она себя красивой не считает, и никогда не уделяла достаточного внимания собственной внешности. Не считая сына, который занимал центральное место в ее жизни, больше всего ее интересовала генетика – наука всех наук, как сама она ее называла.
А ведь когда то, давным давно, они даже встречались. На втором курсе института и совсем недолго. Как то почти одновременно они поняли, что друзьями им быть куда как комфортнее. С тех пор их дружба не ослабевает, и столько, сколько Юля, про Даниила не знает никто, даже его родители.
– Катя сказала, что у тебя ко мне срочное дело, – сосредоточилась Юля на Данииле.
– Да я бы и просто так с тобой с удовольствием поболтал, но не сейчас. Дело, действительно, срочное, – положил он перед ней папку с историей Кирилловой. – Посмотри, очень интересный случай.
Юля раскрыла папку и принялась изучать ее содержимое. Даниил терпеливо ждал.
– Не считая титра, все остальные показатели у нее в норме, – посмотрела на него Юля. – Так, а что показало УЗИ?.. – она перелистнула несколько страниц и снова вчиталась.
– Гипертрофия плода, преждевременное старение плаценты и многоводие… – опередил ее Даниил.
– Ну это и понятно, – кивнула Юля. – А что с сердцебиением у плода?
– Чуть ниже нормы, но состояние не критичное. КТГ делать еще рано.
– Да, вижу…
– Что скажешь, Юль?
– Скажу, что нужно дополнительное обследование, – с улыбкой посмотрела она на Даниила. – Вообще странно, что с таким титром с плодом в общем то все нормально. Давай так – на следующую пятницу назначай ей кордоцентез. Разрешение с подробным обоснованием в его необходимости я подготовлю. Рекомендацию по анализам тоже… Ну и в понедельник мне нужно переговорить с пациенткой, чтобы составить предварительную генетическую картинку.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
Предыдущая страницаВернуться к описанию